– Господи! Оно невероятное! – взвизгнула Джорджина, проводя длинным наманикюренным ногтем по инкрустированному драгоценными камнями лифу.
– Ravissement! Combien?[38] – прокомментировала Татьяна, весьма самонадеянно пытаясь продемонстрировать программу средней школы по французскому.
– Цена пока не назначена. Это специальный заказ, для выполнения которого пришлось нанять четырех вышивальщиц на три месяца на полный рабочий день, и у нас впереди еще несколько недель работы. Я бы сказал, что это платье со всеми дисками из розового золота и драгоценными камнями обойдется покупательнице в два с половиной миллиона евро.
Китти уставилась на платье, ее сердце внезапно заколотилось сладко-сладко, как бывало всякий раз, когда она видела что-то действительно возбуждающее.
– Я хочу его!
– О, мадам Бин, мне очень жаль, но это платье уже обещано другой клиентке. – Люка виновато улыбнулся.
– Ну сшейте еще одно. То есть еще три, конечно.
– Боюсь, мы не сможем сшить точно такое же платье.
Китти недоумевающе посмотрела на него:
– О, я уверена, что сможете.
– Мадам, я надеюсь, вы поймете… Джамба был бы рад создать для вас другое великолепное платье в той же манере, а именно эту модель повторить нельзя. Это единственное в своем роде произведение, созданное для нашей особой клиентки. Она тоже из Китая…
– Я не из Китая. Я из Сингапура![39] – заявила Китти.
– И что это за «особая клиентка»? – потребовала ответа Венди, ее густая грива бронзового оттенка а-ля Бейонсе дрожала от негодования.
– Какая-то подруга Джамбы. Я знаю только ее имя – Колетт.
Девушки внезапно умолкли, не решаясь озвучить уточняющий вопрос, который нужно было задать. Наконец заговорила Венди:
– Э-э-э… вы говорите о Колетт Бин?
– Я не уверен, что это ее фамилия. Погодите, я проверю спецификацию. – Он перевернул страницу. – И правда, Бин! Какое совпадение! Вы родственники, мадам Бин? – спросил Люка.
Китти выглядела как олень, попавший в свет фар. Люка шутит. Он же наверняка должен знать, что Колетт – дочь ее мужа от первого брака.
Тут быстро встряла Татьяна:
– Нет. Но мы знаем ее.
– А то! – фыркнула Венди.
Она размышляла, стоит ли рассказать, что тирада, в которой Колетт предстала настоящей сукой, набрала тридцать шесть миллионов просмотров только в «Вичате»[40], сделав ее печально известным олицетворением дурно воспитанных отпрысков фуэрдай[41], и она была вынуждена бежать в Лондон с позором. Венди решила, что лучше всего этого сейчас не рассказывать.
– Значит, это платье для Колетт, – протянула Китти, поглаживая рукав, похожий на паутинку.
– Да, ее свадебное платье. – Люка улыбнулся.
Китти ошеломленно вскинула голову:
– Колетт выходит замуж?
– О да, мадам, все в городе только об этом и говорят. Она выходит замуж за Люсьена Монтегю-Скотта.
– Монтегю-Скотт? Чем занимается его семья? – спросила Венди, поскольку центром притяжения ее вселенной было невероятно богатое индонезийское семейство.
– Я ничего не знаю о его семье, но сам он вроде юрист, – сказал Люка.
Татьяна сразу начала гуглить его имя и прочитала вслух первую появившуюся ссылку:
– «Люсьен Монтегю-Скотт – один из британских юристов-экологов нового поколения. Выпускник колледжа Магдалины…»
– Название произносится как «Модлин», – поправила Джорджина.
– «…в Оксфорде. Люсьен проплыл через Тихий океан на катамаране, сделанном из двенадцати с половиной тысяч утилизированных пластиковых бутылок, вместе со своим другом Дэвидом Майером де Ротшильдом, чтобы привлечь общественное внимание к проблеме загрязнения морской среды. Совсем недавно он освещал экологический кризис в Индонезии и на Борнео…»
