Проблемы кодификации корпоративного и вещного права - страница 59

В отечественном правопорядке об «учредителях», сохраняющих свой статус и после создания юридического лица, можно обоснованно говорить лишь применительно к унитарным юридическим лицам, не являющимся собственниками своего имущества, – учреждениям и предприятиям. Но и эти юридические конструкции, «перешедшие» из прежнего правопорядка и не соответствующие требованиям рыночного оборота (участниками которого должны быть исключительно собственники своего имущества), не предусматривают ни «соучредительства», ни возможности «выхода» из состава учредителей или принятия в этот состав. Права оперативного управления и хозяйственного ведения по своей сути исключают многосубъектность (которая исключалась и в период появления и «расцвета» таких прав в силу принципа единства субъекта права государственной собственности). Современное законодательство более точно говорит об учредителях таких юридических лиц-несобственников именно как о собственниках их имущества (абз. 2 п. 1 ст. 123.21 ГК РФ) и не допускает «соучредительства» даже для частных учреждений, поскольку они действуют по модели государственных и муниципальных (т. е. публичных) учреждений (абз. 2 п. 2 ст. 123.21 ГК РФ)[124]. Поэтому применение «учредительства» к частным юридическим лицам хотя бы и унитарным, но созданным на базе частной собственности, представляется странным; оно, кстати, неизвестно и никакому развитому правопорядку.

«Синдром солидности» не обошел стороной и коммерческие корпорации, проявив себя в виде восстановления в правах юридического лица крестьянских (фермерских) хозяйств (КФХ). Теперь они предусмотрены ст. 86.1 ГК РФ в качестве самостоятельного вида юридических лиц, отличающегося от хозяйственных товариществ, поскольку посвященная им вышеназванная статья Кодекса составляет особый новый подразд. 3.1 § 2 «Коммерческие корпоративные организации» гл. 4 ГК РФ. Крестьянские (фермерские) хозяйства, социально-экономическая роль которых не подлежит никакому сомнению, никогда и нигде в мире не были юридическими лицами, тем более их самостоятельным видом. При необходимости приобретения ими прав юридического лица они могли (и могут) становиться товариществами или кооперативами. В остальных случаях с гражданско-правовых позиций они представляют собой особую разновидность субъектов индивидуального предпринимательства, что никоим образом не умаляет их возможности участвовать в гражданском обороте. Именно этого особенно опасается отечественное «аграрное лобби», крайне недовольное потерей КФХ статуса юридического лица в действующем Федеральном законе от 11 июня 2003 г. № 74-ФЗ «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» (далее – Закон о КФХ 2003 г.)[125]. Ведь предшествующий ему Закон РСФСР от 22 ноября 1990 г. № 348-I (далее – Закон о КФХ 1990 г.)[126] с аналогичным названием в п. 1 ст. 1 безоговорочно признавал КФХ «самостоятельным хозяйствующим субъектом с правами юридического лица».

Дело в том, что отечественное право долгое время (до конца 80-х гг. прошлого века) запрещало гражданам иметь расчетные счета в банковских организациях, печати и тому подобные «признаки юридического лица», чем серьезно затрудняло предпринимательскую деятельность существовавших даже в то время «единоличных крестьянских хозяйств». С принятием тогда еще союзного законодательства, разрешавшего индивидуальную предпринимательскую деятельность, все эти формальные ограничения отпали. Однако, опасаясь их возврата и подтверждая «равенство прав индивидуальных и коллективных сельскохозяйственных товаропроизводителей», депутаты-аграрии добились провозглашения всех таких «товаропроизводителей» юридическими лицами. Тем самым они стремились не разрешить какие-то реальные правовые коллизии, а лишь подчеркнуть важность правового статуса «индивидуальных сельхозпроизводителей». Когда же эту нелепость удалось устранить в Законе о КФХ 2003 г., законодатель, стремясь максимально удовлетворить требования «аграрного лобби», не только вновь дал возможность КФХ стать особым видом юридических лиц (товариществ) в соответствии с новой ст. 86.1 ГК РФ, но и продлил до 1 января 2021 г. действие статуса КФХ как юридических лиц, созданных по Закону о КФХ 1990 г. (с распространением на них вновь принятых правил ст. 86.1 ГК РФ; см. федеральные законы от 25 декабря 2012 г. № 263-ФЗ и от 30 декабря 2012 г. № 302-ФЗ). При этом согласно п. 1 ст. 86.1 ГК РФ КФХ признается добровольное объединение граждан на основе членства для совместной производственной или иной хозяйственной деятельности в области сельского хозяйства, основанной на их личном участии и объединении членами крестьянского (фермерского) хозяйства имущественных вкладов. Из этого прямо вытекает корпоративная природа данной организации, построенной на началах членства ее участников (граждан) и объединения ими имущественных вкладов. Поскольку КФХ предполагает личное участие его членов в его деятельности, п. 3 ст. 86.1 ГК РФ гражданину разрешено быть участником только одного КФХ, созданного в качестве юридического лица. Это положение совпадает с положением о традиционном статусе товарища с полной ответственностью (п. 2 ст. 69 и п. 3 ст. 82 ГК РФ). Более того, все члены КФХ несут по его обязательствам неограниченную «субсидиарную ответственность» личным имуществом (абз. 2 п. 4 ст. 86.1 ГК РФ), что при отсутствии каких-либо требований к его уставному или складочному капиталу фактически превращает КФХ в разновидность полного товарищества. Не случайно правила о КФХ размещены законодателем в конце подраздела о товариществах (подразд. 3.1 § 2 гл. 4 ГК РФ), что прямо говорит о рассмотрении им этого нового вида юридических лиц в качестве одной из разновидностей товариществ.