Проблемы кодификации корпоративного и вещного права - страница 57

организационно-правовой формы юридических лиц – нотариальных палат (ст. 123.16-3 ГК РФ в редакции Федерального закона от 7 февраля 2017 г. № 12-ФЗ). Но после этого и торгово-промышленные палаты едва ли «удовлетворятся» простым упоминанием о них лишь как о разновидностях ассоциаций (подп. 3 п. 3 ст. 50 ГК РФ): их признание еще одним самостоятельным видом юридических лиц вряд ли заставит себя долго ждать. Лишь из-за прямых указаний действующего закона на такой статус в ближайшее время не смогут рассчитывать общественные палаты, пока остающиеся без гражданской правосубъектности.

Общины коренных малочисленных народов Российской Федерации (ст. 123.16 ГК РФ и ст. 6.1 Закона об НКО) по своему гражданско-правовому статусу, безусловно, отличаются от обычных некоммерческих объединений хотя бы уже тем, что в соответствии с п. 2 ст. 123.16 ГК РФ их члены имеют право на получение части имущества общины (или компенсации за нее) при выходе из общины или при ее ликвидации. Анализ специально посвященного их статусу федерального закона[121] показывает, что и до принятия новой редакции гл. 4 ГК РФ в таких общинах имели место (и сохранились) отношения их участников, отчасти характерные для потребительских кооперативов. В частности, члены общины при ее создании вносят вклады (взносы) в ее имущество (п. 1 ст. 17 Закона об общинах); между членами такой общины распределяются доходы от реализации излишков продуктов традиционного хозяйствования и изделий традиционных промыслов, они могут нести субсидиарную ответственность по ее долгам и убыткам (п. 1 ст. 10 Закона об общинах); при выходе из общины ее члену предоставляется доля в имуществе общины (абз. 4 п. 1 ст. 11 и п. 1 ст. 12 Закона об общинах). По смыслу этих правил вполне можно предположить наличие в такой общине паевых отношений участников. Все это говорит о том, что названные общины в действительности (с позиций гражданского права они только и должны определять статус юридических лиц и их дифференциацию) представляют собой не особый вид юридического лица, а особую разновидность потребительских кооперативов. Этот их статус и следовало бы отразить в гражданском законодательстве.

Напротив, именно отсутствие «паевых» отношений сделало объективно необходимым признание подп. 4 п. 3 ст. 50 и ст. 123.12 ГК РФ самостоятельным видом юридических лиц товариществ собственников недвижимости (ТСН)[122]. Многие из них возникли на остатках имущественной базы бывших кооперативов (жилищных, дачных, гаражных кооперативов, садоводческих товариществ и т. п.) в связи с появлением в гражданском законодательстве общего правила п. 4 ст. 218 ГК РФ о практически неизбежном превращении большинства потребительских кооперативов граждан по мере полной уплаты их участниками соответствующих паевых взносов в особый вид некоммерческих объединений, основанных уже не на паевых отношениях их участников, а на особой разновидности их общей долевой собственности (п. 2 ст. 123.12 ГК РФ). Тем более это касается товариществ собственников жилья (ТСЖ), изначально являвшихся не потребительскими кооперативами, а особым видом юридических лиц – некоммерческими объединениями граждан, ставшими разновидностями ТСН. Поэтому ТСН по необходимости стали самостоятельным видом юридических лиц (наличие организаций, аналогичных по статусу отечественным ТСЖ и ТСН, характерно и для жилищного законодательства большинства европейских стран).