Я споткнулся о тело каштана, и, падая, едва успел сгруппироваться. Моя же плитка скользнула мне по щеке – выпускать я её не хотел, а боевые навыки чужое тело плохо воспринимало.
– Охренеть, – Гром тронул губу, на пальце осталась капля крови. Видимо, прикусил от моего удара.
– Ой-ой, – выдохнул пеликан.
– Бежим, – крикнули двое за его спиной и исчезли.
– Трусы, – Гром едва не сплюнул, – Хоть бы на стрёме постояли.
– Гром, не надо, – пеликан держался за косяк, глядя вслед убежавшим.
Крепыш, оттолкнувшись от раковины, быстро пошёл ко мне. Я успел встать, и уже пятился к кафельным кабинкам. Пострадавший торец стенки, откуда я до этого вытащил кусок, опять упёрся мне в лопатки.
Тут произошло то, что на миг покоробило мою логику.
Крепыш снова поднял руки в боксёрскую стойку, но его кулаки… стали покрываться какой-то пылью! До меня не сразу дошло, что это каменная поверхность, будто кто-то обмазал ему руки цементом.
– Плохонько, ага? – улыбнулся Гром.
Тут его бицепс вздулся, едва не порвав рубашку, и каменная булава метнулась мне в голову. Я едва успел рвануть в сторону и вниз, как его кулак вошёл прямо в кафель…
БАХ!
Стенка, разделяющая два унитаза, выплюнула гору камней, деревянный лист дверцы пролетел где-то надо мной. Я как раз кувыркался, пытаясь не потерять контроль над телом, и расщепленный край деревяшки прошёлся по моей заднице.
По плечу мне ещё добавило вылетевшим куском кирпича, но я наконец приземлился на корточки, и сразу же этот кусок прихватил. А вот керамический клинок обломался от моего неудачного падения, и пришлось его выкинуть.
– Ты, пустырь, на кого руку поднял? – Гром снова пошёл ко мне.
Вскочив, я не сводил взгляда с его кулаков. Чуть ниже здоровенного локтя, посередине предплечья начиналась зона ороговевшей кожи. Через десяток сантиметров она переходила в самый настоящий камень, напоминающий гранит. Конечно, он сохранял форму руки, ладони и пальцев, но это…
Я метнул кирпич, каменный кулак свистнул – и снаряд взорвался облаком крошева. Мне даже пришлось прикрыть глаза.
– Один удар, и ты труп, – рыкнул крепыш.
– Гром! – пеликан в дверях чуть не трясся от страха, – Стой! Исключат же!
– Ну, значит, хреновастенько будет, – поморщился тот.
Пеликан выругался, и всё же исчез, только звук его ног ещё слышался некоторое время.
– Ты кто такой? – наконец, сипло спросил я.
Моя нога наступила на покорёженную дверцу кабинки. Я прошёлся по ней, ступил на пол, перешагнув выгнутый от удара край.
– Ты издеваешься? – Гром ухмыльнулся и стукнул каменными кулаками друг о друга.
Он тоже ступил на дверцу, дерево жалобно захрустело под его весом. Его мышцы заметно бугрились, когда он поднимал кулаки, а значит, у этих каменных молотов масса внушительная.
Интересно, а как это влияет на его координацию?
– Правильно говорят… – начал было Гром, желая добавить что-то важное.
Тут я рвусь вперёд, и крепыш замахивается. Сразу же приседаю, откинувшись назад, и пяткой со всей силы толкаю торчащий выступ дверцы.
Да, удар слабоват, да и надломанное полотно не выдержало, окончательно согнулось. Но дверь всё же скользнула под крепышом сантиметров на десять, и он клюнул вперёд, подставляя ногу, замахал руками.
– Да чтоб тебя! – вырвалось у него, когда его кулаки свистнули мимо цели.
Новый прыжок, и я намечаю удар ему в сплетение. Опытный Гром решил не терять время на баланс, а просто рванулся на меня – он закрылся руками, собираясь в падении ответить ударом.
