Пробудитель. Восхождение тени - страница 5

Они сорвались с места, словно спасаясь от неминуемой гибели. Туман клубился за спиной, жадно тянулся к ним черными, липкими щупальцами.

Пол под ногами дрожал и проваливался, открывая бездонную черноту, стены вокзала изгибались, превращая знакомое пространство в живой, враждебный лабиринт, рожденный животным страхом самого Льва.

Они неслись по мерцающему перрону, похожему на палубу тонущего корабля.

Плиты под ногами то исчезали, открывая клубящуюся черноту внизу, то вспыхивали призрачным, холодным светом.

Стены вокзала плыли и изгибались, коридоры вели в никуда, а потом снова выплевывали их на ту же платформу, только теперь она казалась длиннее, уже, безнадежнее.

Черный туман не отставал, он полз за ними, как живая, разумная субстанция, пожирая пространство, стирая детали мира Льва. И из его клубящейся глубины начали вылетать кошмарные фигуры – скелеты.

Не просто кости, а нечто сотканное из мрака и отчаяния, с рваными, чернильными крыльями, беззвучно хлопающими в абсолютной тишине.

– ЗАБВЕНИЕ… – прошипел один, пикируя на Льва, его пустые глазницы горели холодным, неживым огнем.

– ЕГО ВЫБОР… – Вот этого я еще не видел… – пробормотал Глеб, но времени на удивление не было.

Он схватил обломок какого-то металлического шеста, валявшийся среди обломков перрона, и с силой отшвырнул приближающуюся тварь.

Скелет ударился о невидимую стену и рассыпался в горсть черной пыли, но туман вокруг них лишь сгустился, словно разозлившись от их сопротивления.

– Быстрее! – крикнул Лев, его голос срывался от паники.

– Платформа тринадцать… она в конце тупика, где нет табличек! Они рванули вниз по шатающейся лестнице, ступени которой крошились под ногами.

Внизу их встретил хаос дорожных знаков, противоречащих друг другу: «СТОЙ», «ВЫХОД ТУДА», «ОБРАТНО». Тупик.

– Это лабиринт из твоих решений… – быстро сказал Глеб, перекрикивая гул тумана.

– Ничего не говори. Не смотри на знаки. Просто думай о дороге. О той платформе. Представь ее.

Лев зажмурился, его бледное лицо исказилось от напряжения. Глеб тащил его за собой, выбирая путь почти наугад, но стараясь следовать за едва уловимым ощущением… правильного направления, которое исходило от сосредоточенного мальчика, словно невидимая нить.

Вдруг – они вырвались из путаницы коридоров, словно вынырнули из кошмарного сна.

Глава 9. Убежище

Перед ними была короткая, тускло освещенная платформа, упирающаяся в глухую кирпичную стену. А на ней стоял он – старый, обшарпанный пассажирский вагон.

Окна заколочены грязными досками, ржавые бока испещрены яркими, детскими рисунками – наивные солнышки, неуклюжие человечки, кривоватые цветы, словно осколки давно ушедшего счастья. Островок цвета и жизни посреди разрушающегося кошмара.

Они подбежали к единственной двери, дернули за ржавую ручку. Открыто. Ввалились внутрь, и Глеб с силой захлопнул тяжелую, скрипучую дверь.

В тот же миг снаружи раздался глухой, сотрясающий удар – туман врезался в преграду. Еще удар, еще. Вагон содрогался, дребезжали стекла, но дверь держала.

Тьма снаружи выла и скрежетала, но проникнуть внутрь не могла. Они были в безопасности.

Глеб тяжело дышал, прислонившись спиной к холодной, металлической двери. Снаружи все еще слышались глухие удары тумана, но здесь, внутри, царила оглушительная, невозможная тишина и… странный, необъяснимый покой.

Он выпрямился и огляделся, моргая от резкой смены обстановки. Они были не просто в вагоне. Это была комната. Маленькая, невероятно уютная детская комната, словно каким-то чудом втиснутая в старый, ржавый вагон.