Читать онлайн Майкл Кэрролл - Пробуждение на работе. 35 практичных буддийских принципов, позволяющих обрести ясность и равновесие среди рабочего хаоса

В 1980-м году, в возрасте двадцати шести лет, я отбросил все свои мирские амбиции – и снял со счёта все свои сбережения, – чтобы посещать буддийскую школу в городе Альберта (Канада), где преподавал знаменитый тибетский мастер медитации – Чогьям Трунгпа Ринпоче. В школе мы практиковали медитацию от семи до восьми часов в день, изучали тибетские и индийские тексты и обсуждали, как между собой, так и с участием Ринпоче, бессмертные буддийские учения. Обучение отличалось строгостью и основательностью, и то время, что я провёл на бесконечных царственных хребтах Канадских Скалистых гор, было восхитительным.

Я, молодой человек, полный энтузиазма и находящийся в духовном поиске, ощутил себя так, будто оказался в тайном святилище. Я жил как отшельник, изучая со знаменитым мастером древние учения. Этот период, без сомнений, был самым значительным в моей жизни! Я оставил в прошлом мир материальных ценностей и изучал техники медитации, ведущие к мудрости и благодати. Тем не менее, несмотря на мои возвышенные устремления, вскоре я обнаружил, что меня обучали чему-то гораздо более практичному и глубокому.

Спустя несколько недель обучения я с твёрдой убеждённостью решил, что хочу посвятить всю свою оставшуюся жизнь изучению духовности и медитации. Я стал детально продумывать эту затею. Где я буду жить? Как я буду оплачивать счета? Какие счета мне вообще придётся оплачивать? Смогу ли я странствовать с места на место, или мне лучше отыскать монастырь, в который меня примут? Что почувствует моя девушка, когда узнает, что я собрался провести остаток жизни как монах? Вероятно, она с облегчением вздохнёт, подумал я. Всё это было так волнительно. Я был убеждён, что совершаю правильный выбор.

К концу обучения я попросил Ринпоче встретиться со мной, я планировал рассказать ему о своих намерениях. Никогда нельзя было знать наперёд, что он скажет, однако я был практически уверен, что он посоветует мне, каким образом лучше продолжать практику. Возможно, учитель предложит мне уйти в монастырь или порекомендует посетить углублённый практический семинар по медитации. Возможно, он разглядит мой истинный потенциал и отправит меня в Сикким, чтобы учиться у стоп Кармапы, одного из самых уважаемых учителей тибетского буддизма!

Когда обучение в школе подошло к концу, мы все собрались, чтобы отметить свой выпуск. Ринпоче присоединился к нашему празднованию, заняв место в дальнем конце большого, просторного танцевального зала. В этот вечер, когда слились воедино печаль многочисленных прощаний, начало канадской весны и выпускной вечер, став идеальным завершением поистине поворотного периода моей жизни, какой-то молодой человек сказал мне: «Ринпоче готов поговорить с вами прямо сейчас».

«Сейчас, – подумал я, – в самом разгаре вечера?» Наконец-то у меня появилась возможность поговорить с ним, однако я не чувствовал, что готов к разговору.

Меня провели к Ринпоче, и после традиционного поклона, затем – характерной тишины и некоторой неловкости, я принялся рассказывать о том, что планирую посвятить всё своё время медитации. Он терпеливо слушал мои доводы, улыбаясь, кивая головой и изучающее разглядывая моё лицо. Я объяснил ему, что бросил работу и дом и снял со счёта все средства, чтобы поехать на обучение. Я со всей преданностью стремился постичь суть учений, упорно занимался медитацией и готов был провести остаток своей жизни, сосредоточившись исключительно на буддийском пути. Сейчас мне просто нужен был небольшой совет, подсказка-другая. Поэтому я спросил: «Как мне продолжать практику?»

«Вернись домой и найди работу», – незамедлительно ответил он. Я запнулся и попытался сохранить равновесие; мысли стремительно проносились в моей голове. «Возможно, он думает, что я недостаточно хорош, чтобы стать монахом. Или, возможно, полагает, что этот путь – не для меня. Ничего удивительного: он может так ошибаться по поводу очень многих учеников». Я хватался за абсолютно любые объяснения, поскольку никак не ожидал, что он скажет мне уйти – и найти себе работу!

Затем я подумал: «Возможно, я неясно выразился. Может, он меня не так понял». Я взял себя в руки и повторил свои аргументы. И снова Ринпоче внимательно слушал мои рассуждения, иногда делая глоток из своего стакана и твёрдо восседая на своём стуле. Наконец, он откинулся на спинку и с широкой, озорной усмешкой сказал: «Ты можешь это сделать. Попробуй». Беседа была окончена, а моя монашеская карьера оказалась на грани краха, ещё не начавшись. Всё повернулось против меня, и я во многих отношениях оказался не у дел.

Поэтому я покинул Канаду и вернулся в Нью-Йорк, обуреваемый смешанными чувствами. Однако короткая беседа с моим учителем стала отправной точкой для духовного приключения – более плодотворного, чем я тогда мог себе вообразить. Вместо того, чтобы стремиться к монашеской жизни, я вынужден был жить в Нью-Йорке и искать духовную опору в недрах капитализма, на Уолл Стрит. В дальнейшем, обитая здесь, я понял, что мир, который я считал обыденным, так называемым «обывательским миром», на самом деле является священным; а то, что я полагал глубоким – «духовный путь», – на самом деле было моей наивной фантазией. Я должен был получить духовный опыт на работе – в офисе, а не в монастыре.

На протяжении двадцати двух лет моей карьеры на Уолл Стрит, а затем в издательском деле, я постепенно начинал понимать, насколько мудрым было наставление моего учителя. Ежедневная рутина, успехи и провалы, тяжёлая работа и стресс – всё это постепенно раскрылось передо мной в форме глубокого учения. И самым существенным для этого учения стало осознание того, что духовный путь есть не что иное, как эта наша обыденная жизнь, но проживаемая полно и уверенно, здесь и сейчас – и что из неё ничего нельзя исключить, особенно нашу работу. Мытьё полов, написание электронного письма, управление страной, кормление голодного ребёнка – всё это благородные шаги, совершаемые на пути к тому, чтобы полностью стать теми, кто мы есть здесь и сейчас. Работа становится нашим духовным путешествием, когда основная цель для нас – уже не просто обретение большего успеха и богатства, или же получение зарплаты, карьерный рост и гарантия занятости, но когда, помимо этого, мы работаем, чтобы разрешить самый фундаментальный вопрос: можем ли мы пребывать в гармонии с собственной жизнью – сохранять открытость, искренность и чувствовать себя непринуждённо при любых обстоятельствах, каждое мгновение?

Правда, сохранять внутреннюю расслабленность на работе может быть весьма проблематично, ведь, как бы мы ни старались, мы не можем контролировать работу. Она хаотична, переменчива и беспорядочна. Мы можем страстно желать стать превосходным врачом или преданным своему делу преподавателем. Или мы можем вкладывать все силы в то, чтобы стать высококлассным юристом или выдающимся танцором.

Однако почему-то сложности всегда, кажется, готовы встать у нас на пути: в виде страховки от судебных исков в связи с врачебной ошибкой, студентов-бунтарей, сурового экзамена на право ведения адвокатской практики, перенапряжения связок. Работа всегда не такова, какой мы ожидаем её увидеть, а достичь успеха в своей профессии всегда гораздо сложнее, чем нам хотелось бы верить.

Сложности на работе, нарушающие порядок, могут раздражать, а иногда даже глубоко тревожить. Наша рабочая жизнь протекает на фоне бесчисленных неопределённых ситуаций и расстройств, из-за которых многие из нас чувствуют разочарование, стресс или даже ощущают, что попали в тяжёлое положение. Современная деловая культура хотела бы, чтобы мы верили, будто подобные сложности – лишь кирпичики, строительный материал, из которого сложен наш путь к обретению действительно важных вещей: хорошей зарплаты, повышения в должности, прибыльности. Однако бизнес требует – зачастую весьма жёстким образом – чтобы путь к успеху был как можно более гладким.

Однако так никогда не бывает. Успех зачастую неявен, а работа по самой своей природе неуправляема и временами несправедлива – в глубине души мы знаем об этом. Мы знаем, что проблемы с карьерой и конфликты неизбежны, что упрямые персонажи и плохие решения – это в порядке вещей. Однако, как ни странно, мы всё же относимся к подобным трудностям как к малоприятным отклонениям от выбранного пути и неизбежным вторжениям внешних сил.

Если мы хотим, чтобы работа была не просто раздражающим и навязанным долгом в нашей жизни, если нас интересует возможность быть одновременно успешным человеком и духовно развиваться на работе, то следует задуматься и изучить то, как мы на самом деле относимся к работе. Возможно, мы что-то упускаем. Возможно, возникающие на работе проблемы появляются не как помехи и вторжения, но как стимулы для обретения мудрости. Вероятно, в каком-то смысле рабочие «трудности» – именно то, чего мы ищем.

На первый взгляд, подобное предположение может показаться странным. Однако если мы со всей внимательностью изучим работу, то заметим: когда в рабочей ситуации случается что-либо непредсказуемое, это всегда требует от нас замедлить темп и направить внимание на проблему. Трудности, так сказать, вылезают на первый план и заглядывают нам прямо в лицо. Однако слишком часто вместо того, чтобы отреагировать, проявив продуктивную внимательность, как того требует ситуация, мы «вгрызаемся» в неё и отчаянно сопротивляемся.