«Под музыку капели, капели, капели
Все бабушки храпели, храпели, храпели…»
Обувку умудренная Дана оставила в доме, потому что по обувке родители сразу поймут, что ослушалась.
Дождь нежно касался ее кожи, как ласковый щенок мокрым носом. Только щенок тычется редко, а дождик – часто-часто, словно говорит быстро-быстро. Дана бегала по травяному двору и хохотала, чувствуя, что дождик с ней играет. И еще щекотно было от капелек. Она ощущала каждую и мельчайшие промежутки между ними.
Хотя не всегда дождь такой игривый. Он бывает и злой, холодный – переходящий в снег, и тоскливый, и грустный, и задумчивый…
Временами Дана останавливалась, прислушиваясь к дождю, пытаясь уловить ритм его прикосновений. Он был! И становился все более явственным. Все эти «точки-тире», становились для нее все более упорядоченными, но это быстро утомляло, и девочка снова принималась бегать по двору.
А потом дождь вдруг кончился. Сразу, будто выскочил в другую комнату. Был – и нет. И только капельки прощально сползали по мокрой коже.
***
– Евгения Александровна, вам надо срочно явиться в детский сад! – потребовал громкий голос из телефона.
– Дана? Что с ней?! – испугалась мама Даны.
– Жива, – осадила эмоции заведующая, – и здорова! Но вы должны немедленно явиться.
Когда Евгения Александровна увидела на веревке рядом с группой мокрое платье дочки, то все поняла. Правда, рядом сохли и чужие детские вещи.
– Полюбуйтесь! – возмущенно воскликнула заведующая, показывая на экран компьютера, где транслировалась запись с телефона.
Дана, как обычно, весело танцевала под ливнем. Необычно было то, что вокруг нее с не меньшим восторгом прыгала все группа, а воспитательница тщетно пыталась угомонить детей. Выглядело это весьма забавно, однако Евгения Александровна не позволила себе улыбнуться.
– Да, Дана очень любит дождь, – вздохнула она, – с малых лет. Это, кстати, ее закаляет – никогда не простужается.
– Да пусть она любит что угодно, но дома! И не втягивает в свои дикарские выходки других детей. Мы за них отвечаем, и не все такие закаленные, как ваша.
– Я поговорю с ней, – пообещала Евгения Александровна. – И отец поговорит.
– Непременно! Только сейчас с ней говорит наш психолог. Идемте, она даст свое заключение.
– Ой, мама! – обрадовалась дочка, переодетая в сменное. – А я рассказываю Инне Юрьевне, как здорово танцевать под дождем, когда он поет.
Озабоченный взгляд психологини был далек от восторженного.
– Дана, идем в группу, – позвала заведующая девочку. – Маме надо поговорить с Инной Юрьевной.
Девочка послушно последовала за самой главной в детском саду.
– Вашу дочь надо срочно показать психиатру, – категорически заявила психологиня. – У нее серьезные проблемы с восприятием реальности.
– Вы о восприятии дождя как реальной разумной сущности? – чуть улыбнулась Евгения Александровна.
– И об этом тоже, – кивнула психологиня.
«Со мной с утра не расставался Дождь. – О, отвяжись! – я говорила грубо…» – процитировала мама. – Великая русская поэтесса Бела Ахмадулина.
– Это совсем другое! – отмахнулась пренебрежительно собеседница. – Поэтический текст, образ, метафора. Дело не только в дожде, в конце концов, есть даже такой литературный штамп, как «бегать по лужам босиком» – многие подвержены. Но ваша дочь воспринимает мир совершенно иначе – для нее все вокруг живое и разумное. Она мне рассказала, о чем беседует с дождем…
