Поворачиваюсь, встречаясь с ним взглядом.
– Пожалуйста, веди себя прилично. Хотя бы до конца аукциона, ладно? Ради меня, – добавляю осторожно.
В его глазах светится ирония, слишком горькая, чтобы быть случайной, и меня прошибает холодом с головы до пят. Похоже, Никита знает о происках отца и о моей миссии. Возможно, я не первая девушка, пытающаяся образумить буйного наследника.
– Мне наплевать на этих людей и на все это, – показывает взглядом на зал. – На-пле-вать.
– Тогда зачем было приходить на вечер? Ты сказал, что это событие года, невероятное действо…
– Да, так, но это не значит, что мною можно манипулировать. Эти люди мне не указ, и я не стану ни под кого подстраиваться.
В его голосе абсолютный холод, и я с окончательной ясностью понимаю, что Никита мне не по зубам. И не только он сам, а вся ситуация, их отношения с отцом, их прошлое…
У всех нас есть прошлое, и только время покажет, как крепко оно держит нас за горло.
Зря я вмешалась, зря согласилась. Возможно, от моего участия ситуация станет только хуже, потому что Никита отомстит отцу за вмешательство, и я не смогу это предотвратить.
Я ошиблась. Благие намерения и все такое.
Остается только ждать, что произойдет дальше.
В который раз ловлю на себе придирчивый мужской взгляд. Незнакомец снял смокинг, бабочка исчезла. Он в белой рубашке с закатанными рукавами. Следит за нами, постукивая вилкой по ножке бокала. Вот-вот кинет вилку в нашу сторону, только непонятно в кого, в меня или в Никиту.
Не успеваю в этом разобраться, когда уже знакомая брюнетка подсаживается ближе и начинает допрос.
– Аля, я слышала, что вы визажист?
– Да. – Стараюсь казаться дружелюбной, хотя бы для того, чтобы предотвратить очередную драку.
– Можно записаться к вам на прием?
Брюнетка выглядит прекрасно, над ней поработали профессионалы. Моя помощь ей не нужна, но она хочет выведать секрет наших с Никитой отношений. Я не собираюсь обсуждать мои планы, поэтому обещаю перед отходом оставить ей номер телефона. Другими словами, лгу.
– Теперь понятно, почему вы так хорошо выглядите, – вы профессионалка, – громко говорит она с победной гримасой.
Я не реагирую на неуклюжую попытку меня оскорбить, это бессмысленно и неинтересно.
Однако Никита не упускает возможности вернуться к прошлому спору.
– Приятно быть с женщиной, которая за собой следит, а не разъедается, как свинья, – приподнимает бровь, оглядывая брюнетку.
Та скрипит зубами, на ее скулах расползаются красные пятна. Она вот-вот сорвется. Проводит ладонью по своим широким бедрам и прерывисто дышит. У нее красивая фигура, а Никита дразнит ее, пытаясь задеть и обидеть.
Так, как дразнил меня.
– А что будет, если я располнею? – спрашиваю, щурясь.
– Нет, ты не располнеешь, – уверенно и без заминки отвечает Никита. – Ты уже была толстой и знаешь, как это противно.
На нас смотрят все окружающие. Вернее, на меня. Еще бы! Слова Никиты отвратительны, у него нет никакого речевого фильтра.
Я растягиваю губы в улыбке, они кажутся резиновыми. Если покажу свое истинное отношение к Никите, то уже не смогу остановиться. Слух о том, что Королев нанял сыну спутницу с целью впечатлить элиту, будет слишком разрушительным для всех нас.
Глубокий вдох не добавляет спокойствия. Ярость струится по телу, требуя выхода.
Меня выручает случайность: отец Никиты вступает в торги. Вокруг начинается оживление, его подбадривают, желают удачи.
