— Ва ту фир фут, Ванюш!
— Что ты сказала? — привстает и ударяет кулаком об подлокотник дивана. — Стой, куда пошла? Мы недоговорили, Александра!
В последнее время любое общение между нами завершается взаимными претензиями. Я намекала на развод Ивану, но он категорически против. Супруг манипулирует и прикрывается дочерью Мией. Грозится проблемами и судом.
Разворачиваюсь и возвращаюсь в спальню. Хватаю рюкзак и закидываю его на плечи.
От нервов сохнет в горле, одолевает жажда. Перед дорогой решаю выпить стакан воды, но, заглянув в кухню, обнаруживаю, как вишенку на торте, гору грязной посуды.
А я ведь с утра мыла! Бесит. Честное слово.
Глотнув из крана, почти бегом ретируюсь из квартиры вон, только дверью хлопаю на прощание мужу. Я терплю Ивана по двум причинам: мне хочется, чтобы дочь росла в полной семье. Я люблю свою маленькую Мию больше жизни и желаю ей счастья. Вторая причина — я побаиваюсь Ивана. Никому не известно, на что может пойти мужчина с уязвленным самолюбием. А мне даже сбежать некуда, и нет за плечами группы поддержки, защитников.
На улице свежий воздух совершенно не бодрит, но я спешу на остановку общественного транспорта с единственным желанием — поскорее увидеть доченьку. Ради улыбки Мии я хочу жить!
Автобус подъезжает быстро, но давка в салоне заставляет меня простонать. Кое-как втискиваюсь между вонючим мужчиной и такой же, как я, уставшей женщиной. Душно, перед глазами мутно, однако я вливаюсь в общий поток страждущих и еду до конечной.
«Следующая остановка “Цветочная”», — звучит по громкой связи.
Выхожу из адовой машины и оказываюсь в спальном районе свекрови. Толпа людей двигается налево, а мой путь лежит направо. Голова после толкучки гудит — кажется, снова разыгралась мигрень. Плетусь к нерегулируемому пешеходному переходу, ступаю на зебру.
Неожиданно из-за поворота на бешеной скорости вылетает серебристый автомобиль. Так резко и быстро, что я цепенею от ужаса посреди дороги. Вскрикиваю, прикрываюсь руками. Меня оглушает визг колес. В нос закрадывается запах горелой резины.
— Девушка, аккуратней будь! — раздается недовольный мужской голос.
Медленно опускаю руки и встречаюсь взглядом с темными глазами… Шахова.
Артур высокомерно высовывается из бокового окна новенького спорткара, но, увидев меня, шалеет. На мгновенье его глаза округляются.
Впрочем, Шахов быстро берет контроль над мимикой. Теперь он ухмыляется и говорит, будто делает мне вселенское одолжение:
— А… это ты, Васильева. Признайся, ты следишь за мной?
Шахов поменял модель на более удобную в управлении.
— И не подумала! — задыхаюсь от возмущения. — Вы чуть не сбили меня и еще обвиняете?! У вас мания величия, Артур!
Накричав на олигарха, пытаюсь скорее убраться с дороги. Вот только походка становится предательски неуклюжей от волнения и шока. Вместо того чтобы нормально двигаться, пружиню. Усталость и грусть бесследно исчезает. Меня словно поразило электрическим током.
Слышу, как за спиной вновь рычит автомобиль Шахова.
Схожу с проезжей части на тротуар, бросаю взгляд назад и замечаю, что Артур бессовестно нарушает правила. Вопреки общему потоку машин и двум сплошным, разворачивает автомобиль на другую полосу и едет ко мне.
— Васильева! — вновь кричит мне. — А тебя манерам в детстве не учили? Элементарным! С чего ты решила, что я страдаю манией величия?!
Артур смотрит на меня с вызовом, будто ждет, что я рассыплюсь по асфальту в извинениях. Конечно, Шахов привык к подобному. Люди всегда пресмыкаются перед мужчиной, стараются угодить, в глаза посмотреть боятся. Но меня с Артуром не связывает ничего абсолютно, кроме его настойчивой попытки учинить распри со мной посреди улицы.
