Тем временем мы покинули город и съехали с трассы. Автомобиль петлял по какой-то грунтовой дороге и вскоре остановился перед огромными воротами. Оттуда вышли охранники и после недолгих переговоров, нам разрешили въехать на закрытую территорию частного клуба.
Сначала меня привели в небольшую комнату, где осмотрели, измерили рост и вес, проверили зубы. Мне говорили, в какую позу встать, и я слушалась. В голове был туман, который никак не желал рассеиваться. Умом я понимала, что происходящее не нормально, но ничего не чувствовала.
— Хороша! Ах, как хороша! — цокал языком хозяин клуба. — Да ещё из какой семьи! Дочка уважаемого Аслана Салмановича, чтоб его черти в аду драли!
Одна эта фраза убила во мне всю надежду на спасение. Они всё знали. Они точили зуб на моего отца и были уверены, что никто за меня не заступится. Я слышала, что мой отец в своё время много кому перешёл дорогу, хотя в нашей семье не было принято об этом говорить. Но кем бы они ни был, от своего папы я видела только любовь и искреннюю заботу. Я всегда была его маленьким ангелом.
Мне дали воды и вывели на импровизированную сцену. Я зажмурилась от яркого света. Моё появление было встречено громкими свистками и продолжительными овациями. Приоткрыв глаза, я увидела зал, полный мужчин. Они сидели, вальяжно развалившись в широких креслах, перед каждым стоял небольшой столик с выпивкой и сигарами.
— Итак, лот под номером три на сегодня! — объявил в микрофон ведущий аукциона. — Иналова Милана Аслановна, девятнадцати лет от роду, студентка педагогического вуза. Рост сто шестьдесят три сантиметра, вес пятьдесят два килограмма. Девственница! Начальная цена пять миллионов!
Словно в полусне я наблюдала, как присутствующие здесь люди, будто по мановению волшебной палочки, теряли человеческий облик.
— Шесть! — выкрикнул высокий худой мужчина. — Она станет жемчужиной в моём борделе!
— Семь! — усмехнулся его сосед. — Посажу ее в вольер!
Я вздрогнула. Эти ужасные по циничности слова вывели меня из оцепенения, в котором я находилась после препаратов.
— Нет, — заозиралась я по сторонам в поисках поддержки. — Нет!
В ответ лишь раздался хохот.
— Восемь! Сам попользую такую красотку!
— Девять! Она принесёт мне таку-у-ую прибыль! — владелец борделя широко развёл руки в стороны, демонстрирую ожидаемый доход. — Любой захочет трахнуть дочку Иналова.
— Десять! Давно мой пёсик не развлекался!
— Нет, — бормотала я, мотая головой и прикрывая руками почти ничем обнаженную грудь.
— Двендацать!
— Пятнадцать! — орали мужчины наперебой.
— Вот така-а-ая прибыль!
— Моему догу нужно развлечение!
— Тридцать! — ровным голосом произнёс кто-то, заставив всех присутствующих замолчать и устремить взгляды на говорившего.
5. Глава 5
— Тридцать, — повторил невысокий, плотный мужчина, сидящий в дальнем ряду.
— Слишком много, я пас, — с досадой произнёс владелец борделя.
— Я тоже, — нехотя согласился с ним хозяин породистого пса, что вызвало во мне вздох облегчения.
— Тридцать миллионов раз! — Аукционист стукнул молоточком по деревянной подставке. — Тридцать миллионов два! — Ведущий обвел взглядом находящихся в зале людей: не появилось ли у кого-нибудь желание перебить ставку. — Тридцать миллионов три! Продано!
Ко мне подошли охранники и увели в ту комнату, где я находилась до начала аукциона.
«Продано! Продано! Продана! Я продана!» — билась в голове единственная мысль. Кошмар, ставший явью. Неужели в наше время до сих пор существует это варварство, как торговля людьми? И я стала очередной жертвой бандитского беспредела. И главное — кто? Кто купил меня? Кому понадобилось выложить за меня тридцать миллионов? Для чего?
