Но не только мой муж имел наглость войти в храм в нетрезвом состоянии.
Дело было вечером. Посетителей не было. Я спокойно сидела на стуле и читала одну из церковных книг, когда ко мне в лавку неожиданно ввалились два парня в абсолютно «свинячьем» состоянии и с бутылкой пива в руках каждый.
Как известно, трезвый пьяному не товарищ. Вежливого диалога у нас не получилось. Я попыталась выпроводить их, но куда там! Один из них чуть не снес шкафчик, на котором стояли церковные книги, а другой, не удержавшись на ногах, повалился на прилавок и уронил бутылку с пивом. Естественно, на полу образовалась пивная лужа с характерным запахом.
Меня всю затрясло от негодования, и, повысив голос, я потребовала покинуть помещение. Один из них, посмотрев на меня пьяным взглядом, пошатываясь, стал пробираться к выходу, а другой вдруг схватил меня за руку, которой я пыталась подтолкнуть его к двери, и неожиданно присвистнул:
– А ты че, бывшая наркоманка?
Я удивленно уставилась на него, а он кивнул на мою руку (я была в блузе с коротким рукавом): под бледной кожей тонкой руки четко проступали вены.
«Твои вены – мечта наркомана», – говорила в шутку моя родственница. В этот момент я вспомнила ее слова.
Я поджала губы и бросила на парня яростный взгляд.
– А что, это так заметно? – процедила я сквозь зубы.
– Заметно, во вены-то какие, – осклабился он, с любопытством разглядывая меня. – А че, вправду наркоманка?
– Наркоманка я или нет – это не ваше дело. Выходите отсюда, – я вырвала свою руку и снова подтолкнула его к выходу.
– Да ладно, че ты, бывает. Понятно тогда, почему ты в церкви работаешь, – сказал парень и, бросив на меня насмешливый взгляд, вышел.
Меня всю трясло от ненависти и злости, и я долго не могла успокоиться. Как же эти подонки вывели меня из себя!
Случались, конечно, и забавные случаи. Вот один из них.
Как-то раз зашла ко мне в лавку добротная женщина лет пятидесяти. Одета она была довольно богато (по моим меркам): длинная норковая шуба, меховая шапка, кожаные сапоги на высоком каблуке и сумка в тон. Умеренный макияж, аккуратный маникюр, сладковатый запах духов. И надменный взгляд. Куда ж без него! Этакая дама из высшего общества. Ухоженная, но очень неприятная.
Некоторое время женщина разглядывала иконы, затем начала перелистывать книги, стоящие на полке.
Вдруг она как-то засуетилась, заволновалась и, ничего не сказав, выскочила, хлопнув дверью.
Я удивленно посмотрела ей вслед.
«Странная какая-то, ни здрасьте, ни до свидания», – подумала я.
И тут до меня дошло! Точнее дошел до моего чуткого обоняния резкий запах то ли прокисшей капусты, то ли тухлых яиц.
Я рванула к двери и распахнула ее настежь. Чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу, я решила постоять в коридоре, пока в лавке немного проветрится. К сожалению, окно находилось очень высоко, к тому же было перекрыто высоким шкафом, поэтому открыть его не было возможности.
После перенесенного около года назад острого двустороннего гайморита мой нос не только не потерял обоняние, а, напротив, стал в два раза чувствительней. Теперь любой запах, который для другого человека кажется вполне сносным, для меня становится резким до тошноты.
Одна из моих подруг как-то в компании пошутила по этому поводу:
– Ты рыгнешь, а Юлька расскажет тебе, что ты ела сегодня на обед.
Но вернемся в церковную лавку.
Насладившись свежим воздухом, я зашла обратно.
