Света. Помойку! На месте Игоря, я бы этот сарай разрушила и отстроила заново.
Дед. Перемен, значит… требуют сердца? За слова отвечать придётся. Только, чур, потом не стенать. (Орёт.) Глеб, пошёл вон!.. Неси водку на столы!
Света. Вы не имеете права помыкать молодым учёным. (Глеб уходит.)
Дед(Свете). Бесприданница, иди, погуляй.
Игорь(удерживая Свету). Дед, перестань!
Дед(Свете). Лариса Дмитриевна, идите к гостям.
Света(осушив свой бокал). Меня Света зовут. (Уходит.)
Дед. Тонко играешь: Глебу льстишь, сестру его обжимаешь… Но всё мимо: Ленка из Петра верёвки вьёт, по дому, как сомнамбула, голышом ходит… Тебе налить?
Игорь. Мне вина достаточно. (Наливает себе.)
Дед. После Насти, Пётр ушёл в эзотерику. Глеб мечтал о кастах… Я это терпел. Нашёл экстрасенса: из психушки выписал. (Пьёт.) Ты с ним общался, как он тебе?
Игорь. Никак… Скажи лучше, зачем Светку обидел.
Дед. Тупишь, нарываешься!.. Значит, пришло время нарушить обет молчания. За три месяца до твоего рождения, Петька познакомился с твоей матерью.
Игорь. Трёхмесячные – не выживают.
Дед. В шестьдесят пятом я был капитаном, а Настя – дочерью генерала из свиты Андропова. Пётр, тогда только школу закончил, а поскольку был балбесом, высшее образование ему не светило, тем более учёба в Институте международных отношений.
Игорь. Он его окончил…
Дед. Сыграли свадьбу и вау!.. Ты стал моим внуком, сыном студента. За тебя…
Игорь. Ты это придумал?
Дед. Отец Насти, Иван Казимирыч, клялся и божился: она остепенится. Но куда там! Генеральше нравилось хватать за хвост каждого проходящего мимо петуха…
Игорь. И ты терпел? (Берёт в руки Фантомат.)
Дед. Да, терпел. Казимирыч держал слово. Моя карьера в гору пошла. Про отца сам знаешь. Институт – с красным дипломом. По партийной линии, на дрожжах возрастал.
Из кухни входит Глеб. В руках у него корзина с водкой. На лужайке появляются гости.
Игорь. А как же наше древо, у отца в кабинете?
Дед (Глебу). Водку расставь, равномерно!.. (Глеб выходит.) Как говорится: будь проклят день, когда я придумал первокласснику Петьке игру про родовое древо.
Игорь. Мы – кшатрии-воины. Долг – превыше всего.
Дед. Воины те, что прошли Афганистан. А у тебя долг – только передо мной.
Игорь. Я с отцом это дерево раскрашивал…
Дед. И что? Твоя мать много чего на стенах нарисовала. (Наливает себе коньяк.)
Игорь. Ты здорово приложил мне обухом по голове.
Дед. Предлагаю сделку: сыграешь в спектакле, и твою тайну никто не узнает.
Игорь. Я не актёр, сам ставлю спектакли.
Дед. Невинный фокус, в духе модного ныне Копперфильда. Суицид на поминках…
Игорь. Сделки не будет… Мотивация на нуле, читай Станиславского.
Дед. Сознайся, это Настя дала тебе факты для статьи в “Коммунисте”?
Игорь. Достали вы с этой статьёй! Сначала отец по телефону, сегодня служанка, а теперь ты… У меня нет времени, ни писать пасквили, ни читать их.
Дед. Пошёл в отказ? А для меня всё серьёзно! Были времена, когда не за такое…
Игорь. Были… но не в девяносто первом!
Дед. Допускаю, не ты… Наехали по-взрослому. Это и тебя угробит.
С лужайки возвращается Глеб с пустым подносом, вслед за ним идёт Света.
Дед. Глеб, шевелись, разлей на кухне шампанское, неси гостям. (Глеб уходит.) А вы, милочка, выбирайте: либо вы с прислугой, либо с гостями. (Пьёт коньяк.)
Света. Игорь, ко мне англичанин клеится.
Дед. Он журналист.
Игорь. Светик, дай нам с дедом поговорить.
Света. У меня визитка с его телефоном. Думаю, стоит позвонить.
