– Шестеро, – поправила Стратт. – Для основного и дублирующего экипажей. Не хватало еще провалить миссию только потому, что за день до старта кого-нибудь собьет машина.
– Ну хорошо, значит, шестеро.
– Да. Шесть человек, которые годятся в космонавты, имеют научное образование, дабы разобраться с тем, что происходит с астрофагами на Тау Кита, и готовы отправиться на самоубийственное задание.
– Из миллионной выборки, – подчеркнул я. – Из миллиона человек.
Стратт молча глотнула из бокала.
Прочистив горло, я произнес:
– То есть или вы решаетесь выбрать самых лучших кандидатов, и, возможно, они переубивают друг друга, или делаете ставку на еще не разработанные медицинские технологии, которые позволят автоматически ухаживать за менее одаренными людьми.
– Примерно так. В любом случае, риск огромен. Это самое тяжелое решение в моей жизни.
– Хорошо, что вы уже приняли его, – заметил я.
Она удивленно приподняла бровь.
– Конечно, – произнес я. – Вы просто хотели, чтобы кто-нибудь еще раз проговорил то, что вам и так известно. Если оставите экипаж бодрствовать, то с вероятностью психоза ничего поделать нельзя. Зато впереди у нас несколько лет, чтобы разработать систему автоматизированного ухода за пациентами в коме.
Стратт слегка нахмурилась, но не проронила ни слова.
– А кроме того, – добавил я тише, – мы и так просим космонавтов осознанно пойти на смерть. Мы не станем подвергать их еще и эмоциональным мучениям в течение четырех лет. В данном случае наука и этика на одной чаше весов, и вы это знаете.
Она едва заметно кивнула и одним махом осушила бокал.
– Очень хорошо. Можете идти. – Стратт пододвинула к себе ноутбук и застучала пальцами по клавишам.
Я молча вышел. У нее была своя работа, у меня своя.
* * *
Воспоминания возвращаются более плавно. В памяти еще остались пробелы, но теперь эпизоды из прошлого не врываются, как ураган. В голове просто возникает мысль: «О, да, я это знаю. Точнее, всегда знал».
Похоже, я один из тех, у кого нашли гены кома-резистентности. Это объясняет, почему на корабле оказался я, а не гораздо более квалифицированный специалист. Но у Яо с Илюхиной тоже были эти гены, однако мои товарищи не выжили. Видимо, медицинский робот оказался несовершенен. Возникли какие-то проблемы, с которыми он не справился.
Я стараюсь не думать о погибших товарищах. Следующие несколько дней становятся испытанием на терпение. Чтобы отвлечься, изучаю устройство корабля. Составляю опись каждого предмета в лаборатории. Почти сразу обнаруживаю в выдвижном ящике центрального стола ноутбук с сенсорным экраном. Находка просто сказочная: я перелистываю на ноутбуке несколько экранов с исследовательскими данными. Примерно, как мониторы в командном отсеке – только те отвечают за управление кораблем и бортовой аппаратурой.
Вижу несколько математических и естественно-научных приложений: большинство их них известны и хорошо мне знакомы. Но главное сокровище – это библиотека! Складывается впечатление, что там хранятся все когда-либо написанные учебники, все научные статьи на любую тематику и еще многое другое. Одна из папок называется «Библиотека Конгресса» – судя по всему, электронный каталог всех официальных изданий в США. Жаль, нет книг про «Аве Марию».
Ну, и конечно, справочники. Тонны справочников. Данные, данные и снова данные. Думаю, было решено, что раз SSD-диски[74] весят мало, на информации можно не экономить. Черт, они могли просто записать данные на ROM
