Три версии проекта Двадцать Пять даже не прижились в искусственной среде. Первая оплодотворенная яйцеклетка прожила четыре дня, вторая отторглась сразу, третья протянула почти три недели, сердце сформировалось, два раза стукнуло и навсегда остановилось.
Двадцать четвертая серия вышла недостаточно человечной. Безмозглые полуметровые монстры ползают по клеткам в подземных этажах, и там менее опытные ученые изучают повадки нового вида. Двоих уже препарировали, за третьим и четвертым ведут наблюдения. Двадцать третий проект, двадцать второй и двадцать первый кончили так же. А у Двадцатой/Два даже был мозг, близкий по сообразительности к обезьяне, но она сама же себя и прикончила, прикусив хвост ядовитыми зубами. Ну ладно, она была глупее обезьяны. А ее брат Двадцать/Один не выжил в утробе.
Все остальные с Девятнадцатого по Тринадцатый погибали на разных стадиях развития. Кто-то до рождения, кто-то в процессе взросления по разным причинам. А Двенадцатая была убита лично Виктором из-за слишком высокого уровня агрессии. Все, что было до нее, и живым-то назвать трудно.
Восемь лет работы, и ничего. Единственное, что удалось выяснить: чем меньше в твари человеческого, тем живучее она оказывается. Но разве можно назвать изуродованную ящерицу сверхсолдатом? Да, у нее есть острые зубы, высокая скорость, острое зрение и желание охотиться. Но ей плевать, на кого именно вести эту самую охоту. Если передать такого «солдата» армии США, она сожрет сослуживцев за полдня. Трудно назвать это преимуществом.
И все же Виктор чувствует, что близок к разгадке. Вот-вот, еще чуть-чуть, и получится. Может, и впрямь стоит заглянуть к Полемосу на экскурсию? У него что-то родилось. И это что-то все еще живое.
Виктор переводит взгляд на скучающего за компьютером Митча, достает из кармана одноразовый пропуск во вторую лабораторию, комкает и запускает в товарища. Смятая картонка ударяется о лоб и падает на клавиатуру.
– Аппаратура в порядке, – говорит Митчелл, не отрывая взгляд от монитора. – Дело в двадцать шестой серии.
– Да, – кивает Виктор.
Митчелл берет с клавиатуры смятую бумажку, расправляет и переводит взгляд на товарища.
– Хочешь сходить? – удивляется он.
– Да, – кивает Виктор Франк. – Хочу.
12 июля 2024 года. Время 09:34.
Научный комплекс «Прометей».
Вторая лаборатория. Пропускной пункт.
В лаборатории Полемоса до черта народа, и все ходят самодовольные, словно и впрямь смогли вывести того самого сверхумного, сильного и ловкого солдата. Особенно выделяется его первый помощник. Выражение лица у него такое, будто Полемос сам вывел его в этой самой лаборатории по своему образу и подобию. Да, копия получилась отличная. Странно, что ему понадобилось целых восемь лет, чтобы вывести хотя бы один жизнеспособный гибрид.
– Пропуск, пожалуйста, – просит охранник на входе в лабораторию.
Виктор достает из кармана смятый пропуск, кладет на стойку, тщательно расправляет и двигает ближе к охраннику. Митчелл кладет рядом свою, идеально гладкую карточку. Охранник секунду разглядывает разовые пропуска и вопросительно смотрит на доктора Франка.
– Ваш начальник достал его из своей…
– Доктор Франк, – обрывает его Митчелл.
Виктор пожимает плечами и, как бы извиняясь, разводит руки в стороны.
– Ну, вы поняли.
Охранник прищуривается, докладывает о прибытии ученых из соседней лаборатории и только после подтверждения разрешает им войти.
