С первыми словами молитвенного заговора Разин схватил шлем и одел на свою голову. Всё проходило очень быстро. Сварог, по словам кузнеца, должен был подсказать, что делать дальше. И Разин почувствовал, что шлем действительно будто говорит ему: «Быстро доставай другой шлем из торбы и ставь на помост!» Повинуясь этому внутреннему голосу Разин оставил припасённую реликвию посреди пещеры и потянул за рукав Ермила. В последний момент ему показалось, что рядом мимо выхода промелькнула фигура всадника, без плоти, только с очертаниями… Но вглядываться было некогда, нужно было бежать!
За спиной послышался топот и рык. Не волчий рык, не медвежий. Псоглавцы уже не казались Разину выдумкой… Но нужно было бежать, бежать, что есть мочи, а не думать о преследователях.
Вместе с Ермилом он вылетел из пещеры, обнаружив на выходе лишь Авдея. Разин хотел на бегу спросить его, где остальные. Но тут услышал новый приказ от шлема: «Руби Авдея саблей!». Голос этот был настолько убедительным, что Разин ни мгновения не колебался и ударил того наотмашь. Сабля проделала путь от левого плеча Авдея почти до области сердца.
– Вызнал таки, тварь, – успел прохрипеть Авдей и, выронив из ладони нож, видимо заготовленный заранее, рухнул наземь.
«Налегай на камень! Пусть Ермил молится!» – раздалось в голове.
– Чти молитву свою! – завопил Разин, навалился на камень и начал толкать его обратно.
Ермил завёл свою прежнюю «Свароже, Отче наш…», и камень, на удивление Разина, пошёл назад также легко, как шёл, когда его толкали вшестером. В несколько мгновений вход оказался снова закрыт гигантской глыбой. Показалось, что с обратной стороны о глыбу что-то глухо ударилось. Что-то живое…
– Енто ж аки сяк… – лепетал Ермил, не находя себе места.
– Свинари говёные! Куды подевались! – злобно прокричал Разин.
– Да, здеся мы… – раздался негромкий голос Ивана Молчуна со стороны лодок.
Разин нашёл Уса, Фрола, Фильку и деда Петро, повязанных крепкой бечёвкой по рукам и ногам и ей же связанных между собой. Во рту каждого торчал тряпочный кляп. Рядом стоял Иван, который уже распутывал товарищей.
– Да, щоб вас, сукины дети никчёмные! Аки ж сяк сделалось? – кипел Разин.
– Да, не брани нас! Таково ужо вышло… – промямлил Иван, ему удалось освободить рот Уса.
– Степан Тимофеич, без вины виноваты! – запричитал тот, – С ним, с Авдеем, исчо четверо было, видать следом шли…
– Казаки вы аль щенки высранные? – продолжал негодовать Разин.
– Да со спин вже оне подлетели! Не ждали мы… Авдей баял: «Ей, богу! Ведмедь на берегу! Поди, Иван, глянь, тобе ужо не задерёть». Вот Иван ушёл, а те налетели, аки кречеты с ентой стороны Бесова Камня.
– Дык, сяк и было, брате, – заголосил Фрол. Иван уже всех распутал.
– На чим пришли?
– На лодке, аки и мы. Им легчее было опосля нас по воде… по проталине – предположил Ус.
– А где прочие? Найтить надобно! – приказал Разин.
– Не надобно, – опять проворчал Иван, – Мени повстречались… Побил усех…
– Ну, ты вол… – Разин одобрительно хлопнул по плечу Ивана, – А вы… Тьфу! Не казаки, а срамота! Голой жопой ежа не раздавите!
– Казак без атаману сирота, – оправдательно вставил дед Петро.
– Смотри, Василий, – Разин посмотрел на спутника, коему доверял меньше всего и пригрозил пальцем, – Прознаю, що за тобой оне шли, а не за Авдеем, пожалишься, що на свет появилси!
– Да как можно, Степан Тимофеич… – попытался оправдаться Ус.
