Маленькая студия. Впереди стеклянный от пола до потолка балкон, сквозь него отличный вид, солнце, опять это оранжевое, точно сладкая лава, вечернее наслоение на очертанья домов: облака, небо, эдакая графика, чей-то вымысел! Откровенное безумие! Хожу по квартире, выплескиваю из себя сотни нечленораздельных звуков, устаю от самовыражения, останавливаюсь, смотрю на оранжевый рай и улыбаюсь.
Пока не пришел отец, кидаю верхнюю одежду на пол, снимаю ботинки и пинаю их куда-то в угол, открываю холодильник: там сок, фрукты и пельмени! Пельменей мало. Если я приготовлю и съем часть из них, то отец отправит в магазин и можно будет купить нам еще еды и пачку сигарет себе, ведь он никогда не пересчитывает сдачу и не смотрит чеки. Скоро мы будем есть и смотреть телевизор. Если по нему идет что-нибудь интересное, можем засидеться допоздна. Сдачу батя берет, когда она превышает триста рублей, в остальных случаях говорит «оставь себе». Когда выпадало четыреста наступала лотерея: либо вся сдача мне, либо отцу. Благодаря такой простой схеме я редко просил деньги, поэтому всегда получал их. Дело в том, что отец никогда не говорил, много их или нет, а я не знал истинное финансовое положение.
Да и какая разница?
Надо поправить ботинки и повесить верхнюю одежду. Пельмени уже варятся, сока почти не осталось: можно и допить, что уж там! Ах, хорошо! Когда ароматизированная водичка со вкусом яблока наполняет рот, проходит горло, меня переполняет свежесть. Пока нет отца, включаю музыкальный канал: там крутят живые картинки с небоскребами, закатами, рассветами, морем, красивыми девушками и воспроизводят очень мелодичные и великолепные песни, не те грустные которые я слушаю с Ромой.
Пельмешки готовы, а заглянув в холодильник я обнаружил масло и хлеб, соответственно вскоре появился бутерброд. Пришел отец. Я валялся на матрасе: пришлось подняться и поздороваться. Съемная студия была маленькой, но очень уютной: в какой бы части квартиры ты не находился, везде ощущались приятные ощущения, визуальный комфорт. Как дела? Спрашивает отец. Все отлично! Рассказываю я о пройденном дне, показываю пропуск, зачетку, студенческий билет. Молодец сынок, молодец! У нас есть что-нибудь поесть? Продолжает папа. Я перечисляю остатки еды: кукуруза, огурцы, чай, пряники, хлеб, масло, пельменей немного есть. Отец прерывает это повествование, требует листочек, пишет на нем список необходимой провизии, достает из кошелька тысячу рублей и отправляет меня в супермаркет. Конечно же, я повинуюсь, ведь это означает перекур, вкусную еду и довольного конечным результатом отца.
Одна нога там, другая здесь.
На этом районе я уже свой: все местные коты, собаки и кассиры знают меня. Все какое-то хорошее, даже супермаркет другой. Новый район, новая съемная квартира, непривычный уклад жизни, университет и все это такое яркое, красочное! Продукты взяты, сигареты еще остались. В моих руках полный пакет еды и я несу его в наше с отцом логово. Там мы жарим мясо и варим макароны, разливаем сок и сразу же съедаем это добро. Далее, телевизор, который тоже яркий, красочный, почти что добрый. Счастливая жизнь глупого парня, который очень любит пить, курить и то, чего у него никогда не было: свободу.
Завтра день рождение: семнадцать.
Плавно и тихо я засыпаю. На секунду я подумал, будто сплю уже давно, таким прекрасным и радостным мне казались те счастливые, абсолютно простые, одни из самых дорогих вечеров в моей жизни. Всю эту радость я хранил молча, боясь, что такие настроение покажутся отцу слишком детскими, ведь мне почти семнадцать…
