– А ты тоже… ну… солдат?
– Я инженер и пилот, если ты это хотел узнать, конечно.
– А по совместительству ещё и тряпка половая, – ухмыльнулся Грек, сворачивая панель на часах. Он уставился на Тиму с предвкушающим огоньком в глазах.
Ланс кашлянул и перевернул очередную страницу. Тима спрыгнул на пол, а Лиза со вздохом заняла его место на подоконнике и, перехватив вопросительный взгляд Рейвена, рукой похлопала возле себя, приглашая его присоединиться.
– Если гриль сломаете, я заново готовить ничего не буду, – предупредила она.
Но Грек и Тима её уже не слышали. Они не мигая уставились друг другу в глаза. В малахитовом взгляде Тимы горела ненависть, а Грек натянул на лицо самоуверенную ухмылку, лениво покачивая в руке пивную бутылку.
– Не забудь стеклотару сдать, а то на градус не хватит, – прошипел Тима.
Грек демонстративно допил пиво и интригующе улыбнулся. Но тут же его лицо исказилось злобой, и он сплеча метнул пустую бутылку прямо в кота. Тот увернулся, но несколько осколков рикошетом скользнули по его вздыбившейся шерсти.
Рейвен от неожиданности подпрыгнул на месте. Лиза лишь тяжело вздохнула, а Ланс вообще продолжал невозмутимо изучать свою, наверняка очень интересную, книгу.
Обращаясь вроде как к зрителям, Грек протянул:
– Кажется, кошачьей мочой запахло. Не чувствуете?
– Скажи что поинтересней, ты, хрен проспиртованный! – оскалился Тима.
– Я могу вообще не говорить, – со злобной гримасой ответил Грек. Не отрывая взгляда от противника, он нырнул обеими руками под диван, а вытащил их уже украшенными здоровенными силовыми металлическими перчатками: каждый палец, казалось, был больше, чем весь кот.
Рейвен не решился спросить, как Грек вообще смог их поднять. Побоялся выставить себя дураком, ведь на этой планете – страсти-то какие! – доже коты разговаривают.
Следующий ход был за Тимой. И теперь Рейвен не то чтобы постеснялся задавать вопросы, он просто физически ничего не смог бы выговорить: у него отвисла челюсть.
Знак на медальоне Тимы вдруг полыхнул зелёным. Мгновение – и кот оказался внутри овальной капсулы: снизу металлической, серебристого цвета, сверху прозрачной, будто стеклянной, – на виду осталась только голова мохнатого бойца.
Капсула левитировала. Она поднялась на уровень лица Грека, и от неё книзу побежали зелёными неоновыми линиями небрежные очертания мускулистого мужского тела: плечи, руки, торс, ноги… Как только этот «набросок» был дорисован, он словно по волшебству стал объёмным и плотным. Теперь на Грека живыми кошачьими глазами смотрела высокотехнологичная силовая конструкция. По связующим элементам её фаланг пробегали всё те же зелёные неоновые искры. Это было… завораживающе!
В отличие от Рейвена, Грек не тратил времени на любование соперником. Едва дождавшись формирования тела, он прыгнул на Тиму. Тот встретил его взмахом массивной руки, но Грек пригнулся и ударил в живот. Тима не мог почувствовать боли, но отшатнулся и пропустил ещё один удар, прямо в капсулу. Тут-то мохнатый и рассвирепел.
Двумя руками он схватил Грека за плечи, оторвал его от пола и швырнул на стол. Грек упал плашмя на широкую деревянную поверхность. Тима взмахнул огромным, как кувалда, кулаком и сплеча, будто отрезал кому-то голову, обрушил его на своего противника. Грек увернулся в самый последний момент, упав грудью на пол. Но тут же взвился в воздух и атаковал кота боковым в капсулу.
