– Вы самый адекватный среди присутствующих, – призналась она. – Не против, если я пристроюсь к вам?
– Я лучше всех притворяюсь, – фыркнул мужчина. – Сергей.
Он протянул ей ладонь, и Ева ответила крепким рукопожатием. Кончики пальцев соприкоснулись – удар током! – и кожа покрылась мурашками.
– Ева.
– Ничего себе имечко! – он присвистнул. – Нынче таких и не дают. А по-настоящему?
Ева развела руками. Да что за напасть-то? Ей хоть кто-то поверит?! Или когда узнают, что по паспорту она вообще не Ева, а Евангелина – на смех поднимут? Отец её был глубоко верующим. Старшую дочь родители назвали в честь Святой книги, ну и заодно Евы-праматери, младшую – в честь родительницы Спасителя. Сына мечтали окрестить Андреем в честь апостола или Адамом (из понятных соображений), да не срослось у них с сыном. Мать погибла беременной.
В детстве Еву дразнили учителя советской закалки, не приемлющие веры; дети в школе обзывались, даже младшая сестренка, которой досталось приличное имя, любила отвесить какую-нибудь колкость. Ева набрасывалась на обидчиков с кулаками; доходило до драк. Сколько она разбила носов, ух! А вечерами папа гладил по волосам непокорную дочь и, убаюкивая, приговаривал:
– Не противься. Ты – Евангелина, это твой оберег.
Спустя годы ненавистное имя перестало вызывать какие-либо эмоции.
Ева смахнула наваждение, и голос папы – нежный, теплый точно парное молоко – растаял в вечернем тумане.
– К вашему сожалению, по-настоящему – тоже.
– Тогда приятно познакомиться. Итак, какие у вас способности?
Сергей усмехнулся, но беззлобно.
– Неплохо готовлю борщ, – сдерживая смех, начала перечислять Ева. – Вяжу крестиком. А, виртуозно чищу картошку, особенно в полнолуние.
– Вы понимаете, о чем речь.
– Тогда никаких. Организаторы приписали мне знахарство и светлую магию. А вам?
– А я – шарлатан, – доверительно прошептал Сергей на ушко. – Просто хорошо раскрученный. Есть свой блог, передача на интернет-канале, разъезжаю по городам и селам, снимаю порчу, лечу от сглаза. Домохозяйки на мой прием записываются за полгода вперед. Вот так. А я им лапшу на уши вешаю да в душу лезу. Короче, сеансы психотерапии по цене изгнания дьявола.
Ева усмехнулась. Да все тут шарлатаны, но признаться в этом имеют совесть немногие. Некоторые даже без камер изображают нечто невообразимое. Например, зачем лысый парень разрезал себе ладонь и изучает капли крови, которые стекают на стол? Думает, что скрытые камеры расставлены даже в гостинице? Впрочем, а почему бы и нет. Всё это один сплошной цирк.
В котором Еве почему-то нравилось участвовать…
– Не боитесь, что я вас сдам?
– Ха! Где ты, а где я? Спорим, я тебя уделаю, ведьмочка? – В глазах Сергея появился мальчишеский блеск.
Она хохотнула.
– Посмотрим, кто кого.
Сергей собирался ответить, но замолчал. К их креслу не подошла – подплыла бабулька. Помнится, именно она разговаривала с распятьем. Одета она была в цветастую юбку до пола и черную блузку. Зыркнула на Еву из-под седых бровей и протянула:
– Опасность за твоей спиной, девочка. Нас уже не спасти, но у тебя есть шанс. Убегай отсюда долой!
И, шурша юбкой, скрылась в столовой. Ева на всякий случай оглянулась в поисках опасности, но ничего, кроме Сергея, за спиной не увидела.
– Глянь, там есть какая-нибудь опасность? – нарочито испуганно спросила Ева и принялась ощупывать лопатки.
– Ага, какая-то прилипла, – согласился Сергей. – М-да, смешно. Бабка выбрала нелепый способ для запугивания. Ты прям взяла и убежала.
