Я закончила собирать вещи и отложила мешок в сторону, когда в комнату ворвался отец. Я вздрогнула от громкого стука двери о стену и замерла.
— Подойди, — резко сказал отец.
Я опустила взгляд и прикусила губу. Я знала этот тон. Знала, что даже если буду сопротивляться, избежать наказания не получится. А оно должно было последовать. Уверена, Анна закатила скандал родителям из-за решения Леонеля.
Поэтому я, сжав челюсти, подошла к отцу, аккуратно обойдя свадебное платье, валяющееся на полу. Я знала, что последует дальше. Отец часто приходил ко мне, чтобы спустить пар после очередного скандала со своей женой или дочерью. Я привыкла. Я убеждала себя каждый раз, что привыкла к этому. Но каждый раз, когда тяжелая рука отца била меня по лицу, было больно. И если в детстве я плакала, не преставая, то теперь мне оставалось только сжимать зубы и терпеть.
Упала я быстро. Прикрыла голову и сжалась в комочек. Так я могла защитить голову и ребра. Еще когда я была совсем маленькой, поняла, что после ударов по голове, потом трудно ходить из-за головокружения и тошноты. А со временем и вовсе привыкла к... такому отношению.
— Папочка, — голос Анны прервал череду ударов по спине и ногам. — Ты наказываешь Розалину?
— Да, солнышко, — ответил отец, тяжело дыша. — Не волнуйся, попочка найдет решение...
— Я хочу замуж за графа Роуда! Немедленно!
— Но солнышко...
Я услышала удаляющиеся шаги и тихий скрип закрывающейся двери. Пролежав на полу, еще несколько минут, я отняла руки от головы и посмотрела на закрытую дверь. Они ушли. Больше никакой боли. Отец редко ходит ко мне дважды в день. Получается, что я больше никогда не получу от него ударов!
Усмехнувшись, я тут же почувствовала боль в рассеченной губе. Но эта боль вернула меня в реальность. Надо было привести себя в порядок и ложиться спать. Однако подумать об этом было гораздо легче, чем сделать.
Я с трудом поднялась, чувствуя боль по всему телу. Голова закружилась, но я медленно прошла вдоль стены и открыла крохотную дверь, ведающую в такую же крохотную ванную комнату. Я остановилась около небольшого зеркала и посмотрела на свое отражение.
Первое, что бросалось в глаза — это широкий шрам на всю правую щеку. Он был немного багровым, словно свежим. После шрама, люди часто обращали внимание на цвет моих глаз — зеленый, словно молодая весенняя листва. Люди говорили, что это единственное достоинство, что у меня было. Цвет глаз мне остался от отца. А вот длинные волнистые светлые волосы достались мне от мамы. Во всяком случае, я была в этом уверена. Отец был рыжим, как и Анна. Поэтому я и решила, что моя мама была блондинкой. Мне иногда очень хотелось, чтобы в моей голове осталось хоть одно воспоминание с ней.
Я вздохнула, покачала головой и переплела растрепавшуюся косичку. После чего оглядела себя со всех сторон. Платье стало пыльным, но это не страшно. Куда страшнее синяк — на левой щеке. И огромная ссадина на запястье. Мне было больно думать о том, что там с моей спиной.
— И чего я переживаю? — тихо прошептала я, глядя в зеркало и усмехаясь. — Вместо бала после свадьбы — наказание от собственного отца. Вместо первой брачной ночи темная и одинокая комната. Ничего большего и ожидать не стоило.
А что будет в королевстве Даркария? Я надеялась, что даже если Леонель будет ко мне равнодушен, он не запрет меня в башне. Мне просто хотелось иметь свободу. Пусть и небольшую, но такую желанную.
