Проклятая топь - страница 3

– Я не отдам тебе дочь! – Мира сделала еще один шаг вперёд, нервно дернувшись. Её голос осип, задрожал, прерываясь сухими нервными нотками.

– Даже в мыслях не было. – Снова улыбнулся мужчина, всё так же разглядывая ребёнка. —Я лишь хотел её увидеть и тебя. – Вздохнул тут он глубоко и как-то резко загрустив, отошел от колыбели, вернувшись к окну. Казалось, он хотел улететь прочь, обернувшись птицей, но не мог. Словно что-то его держало, не позволяло расправить крылья.

– Скажи! Ты и есть тот колдун, что держит в страхе весь город? – тихо, почти неслышно произнесла Мира и, словно стараясь не смотреть на мужчину, прятала глаза. Опустив взгляд, она приблизилась к колыбели и, окинув взглядом сладко посапывающую дочь, слегка улыбнулась нежной и кроткой улыбкой.

– Нет! – немного равнодушно и твёрдо ответил мужчина, словно заставляя женщину поднять на него глаза. И Мира, словно подчинившись, обернулась, окинув его взглядом, полным тоски и непонимания. Она разглядывала его лицо, такое мужественное и в то же время достаточно юное, отчего его возраст становился стертым, неразборчивым. Большие карие глаза переполняла пустота и безразличие, а волосы, что местами съедала седина, клоками торчали во все стороны. —Я лишь дух лесной. Демон, не более. – Тогда мужчина облокотился о подоконник, всем своим видом показывая, что собирается покинуть её дом, так же, как и зашёл. Но не торопился, смотрел на неё, казалось, выжидая момента, некой реакции или поступка. Не отрываясь от её взгляда, он ухмыльнулся, заметив, как заиграла легким блеском слезинка на её глазах. —Что-то ещё спросить хотела?

– Я лишь хотела понять, почему ты так поступил? Почему со мной? Зачем мне жизнь покалечил? Опозорил? – в тот миг голос Миры задрожал, наполняя нервной судорогой кожу на лице.

– А была бы у тебя жизнь, если бы не было меня?! – мужчина разозлился и, спрыгнув с подоконника, быстрым шагом подошел к ней. —Если бы не я, твоё тело уже давно бы жрали черви. А так ты жива, ты всё так же красива, и ты мать самой прелестной малышки во всём мире! – тут он успокоился и, глубоко вздохнув, слегка коснувшись кончиками пальцев руки её подбородка, приподнял голову, словно упрашивая посмотреть в его глаза. —Я наблюдал за тобой так же, как он. Я любовался твоей красотой. Восхищался твоими повадками. Тем, как ты, наполняясь стеснением, словно боясь, что кто-то заметит, засмеёт, благодаришь лес поклоном за те дары, что он тебе давал. Я знал, что князь так же, как и я, мечтал коснуться твоей кожи, утонуть в синеве твоих глаз. Но я видел в нём лишь похоть, не более. О связи с безродной могла ли быть речь? Я знал, что он лучше отдаст тебя колдуну, нежели иному другому мужчине. Ведь он не мог даже представить себе, что ты можешь испытать счастье в объятьях другого мужчины. Стать чьей-то женой, матерью. И когда я прочел в его мыслях это, я не сдержался. Я знал, что князь уже не сможет принести тебя в жертву, ведь колдуну нужна девушка с чистым, наивным сердцем. С ещё не израненной душой, не изуродованной муками любви, не извращенной. Главное для тебя, для меня – то, что ты жива. А те, кто тебя изгнал, не стоят и крохотной твоей слезинки. Так забудь о них, изгони из своих мыслей и из своего сердца! Живи ради дочери! – Тогда умолкнув, мужчина улыбнулся слегка, стерев с лица Миры, тянувшиеся тонкими струйками к уголкам губ слёзы, и, крепко обняв, прислонил её голову к своей груди, провёл ладонью по блестящим светлым волосам. —Я бы хотел попросить у тебя о малости. О крохотной услуге! – нежно и ласково тянулся его голос звонкой игривой струной. —Позволь мне хоть изредка видеть дочь… и тебя! – еще нежнее протянул он, немного оборвав фразу.