Мама переживала из-за института, а Кирилл подумывал о свадьбе. Он ждал, что Ленка забеременеет, и хотел, чтобы ребенок родился в полной семье. Ее родители не очень-то ладили между собой, но Кирилл хотел, чтобы у его детей было такое же счастливое детство, как у него самого.
Но Ленка все не беременела, зато часто под предлогом налаживания отношений ходила к его родителям. Мама по-прежнему ее не принимала, но со временем Кирилл с изумлением отметил, что Ленку это не тревожит. Она старалась почаще беседовать с отцом, откровенно кокетничала, заигрывала. Мама бледнела и молча уходила в свою комнату.
Наконец Кирилл не выдержал и спросил, в чем дело. И получил откровенный ответ. Ленка сказала, что Кирилл, конечно, лапа, но профессор с большой зарплатой и международной известностью гораздо перспективнее. Так что она еще посмотрит, станет его женой или мамочкой.
Не говоря ни слова, Кирилл собрал немногочисленные пожитки и ушел. С тех пор он не мог себя заставить доверять ни одной девушке. Мать с отцом, кстати, пережили эту историю очень легко. Мама радовалась, что все закончилось, а отец смеялся и говорил, что она зря беспокоилась. У него и в мыслях не было менять любимую жену на беспринципную вертихвостку.
А Настя? Кирилл-то не олигарх – родился он в простой семье, ходил в обычную школу. Только в девятом классе перевелся в физико-математическую – она тогда только открылась в Заливном Осетре. И отдыхал он летом не в Монако.
Как здорово было летом ездить к бабушке в Новоморск! У нее там был небольшой домик на две комнаты с терраской и маленький палисадничек, в котором росли мальвы и магнолии. Бабушка весь день занималась хозяйством, поэтому Кирилл был предоставлен сам себе. Целый день он или валялся на пляже, или устраивал с мальчишками заплывы до буйков – кто первым доплывет.
Как это было весело! Сначала он проигрывал Степке и Петьке, но классу к седьмому до того наловчился, что стал плавать быстрее всех. Потом мальчишки вместе ловили крабов, а подальше в море около валуна ныряли за мидиями. Когда народ уходил с пляжа ужинать, их компания жарила мидий на костре и ела. До чего это было вкусно! Тогда еще за пожароопасными действиями никто не следил. А бабушка вечером ругалась, что у него нет аппетита.
Отец все время был в разъездах. Но однажды, когда Кирилл уже заканчивал школу, отец на заработанные в экспедиции деньги купил ему подержанный Рено. Кирилл себя не помнил от восторга! Мать, правда, запрещала ездить на машине в институт, но пару раз он все-таки съездил на лекции и добился восторженных взглядов однокурсниц.
Теперь он ездит на Рено, когда захочет, и это ни на кого не производит особого впечатления. Да и машина уже старенькая – она больше времени проводит в ремонте, чем на трассе.
Что-то он развспоминался, как старик. Нужно заняться делом, хоть и неохота, но он же не Копейников какой-нибудь, который прогуливает его лекции – у Кирилла есть сила воли. Воробьев взглянул на улицу, где на акации под окном щебетала маленькая птичка с красным брюшком, а по синему небу плыли белые, как рваная вата облака, и взялся за конспекты.
С горем пополам прочитав очередную лекцию, Кирилл направился домой. Похоже, виноват был прибор. Кирилл целую неделю честно держал данное Альфреду Эдуардовичу слово. Но ведь есть же предел человеческому терпению?! Носить в кармане новый экспериментальный аппарат и даже не попробовать разобраться, как он работает – это оказалось выше его сил. Физик он или нет?
