– Мат! – крикнула Леилэ, снова закашлялась и расплакалась.
– Рад, что ты цела, лисенок, – улыбнулся он.
Девочка выбралась из воды, и вместе они поднялись на холм, где все еще в беспамятстве лежали дети. Со стороны города уже спешили их родители. Леилэ принялась рыскать по кустам в поисках флейты. Как бы гениально ни играл на ней Крысолов, всегда может найтись еще один такой же умник.
Девочка доползла до откоса, усаженного колючим терном, и вдруг увидела настоящее чудовище. Из кустов на нее таращились два огромных небесно-голубых глаза, полные страха и отчаяния. Все остальное было комком грязно-белой спутанной и слипшейся в сосульки шерсти, местами вырванной и клочьями повисшей на шипастых ветвях.
– Карл? – предположила Леилэ.
– Мяу, – ответил Карл.
Похоже, что кот послушно следовал за флейтистом, но из-за слишком пушистой шубки не смог преодолеть терновые кусты. Немилосердно запутавшись в них, он так и просидел там без малого три дня. Флейта лежала неподалеку. Вот так удача!
– Мат, – осторожно сказала Леилэ, – откуда ты знал, что именно в этом городе понадобится твоя помощь? И как ты понял, кого из негодяев нужно было убить?
День клонился к закату. Было тепло, и дождя больше не предвиделось. Они устроились у склона холма, слушали, как потрескивает огонь в костре, пили парное молоко и доедали булочки с изюмом. Несмотря на тяжелый день и даже отказ градоправителя в оплате, Мат Миэ пребывал в благодушном настроении.
Впрочем, благодарность они все-таки получили – от матушки Марты. Детей у женщины не было, «матушкой» ее прозвали за тепло и доброту, которыми она щедро делилась со всеми вокруг. И конечно же, женщина очень любила своего белого кота Карла. А еще она великолепно готовила медовые пряники и сдобные булочки.
На этот раз Мат не стал злиться. В ответ на запрещенный вопрос он только отшутился:
– Послушай, Леи, тебе не кажется, что ты ешь слишком много мучного?
– Ты прав, – кивнула Леилэ, плотоядно улыбнувшись. – В моем рационе явно не хватает мяса!
Они вместе посмеялись.
– Ты ведь не думаешь, что после всего случившегося я все еще не понимаю, чем ты занимаешься, Мат? Ты охотник, да, но не из тех, что охотятся на оленей или уток…
Эльф перестал улыбаться, хмыкнул и отвернулся, всем своим видом демонстрируя, что разговор продолжать не намерен. Конечно, он прекрасно понимал, что рано или поздно девочке придется узнать ответы на свои вопросы. Таковы были законы любой жизни, родись ты бродяжкой или принцессой. Но сейчас, с высоты своих лет, он смотрел на Леилэ как на маленькую девочку, на ребенка, которому еще рано становиться взрослой. Одно дело – убивать животных на охоте, и уже совсем другое…
– Неужели ты думаешь, что я настолько глупа, – настырно продолжала Леилэ, – и не вижу, зачем мы проходим через эти города? И твое оружие… Это оружие не простого охотника на зверушек, но… убийцы.
Эльф молчал, задумчиво рассматривая спутницу. За время их странствий она окрепла и загорела. Ее золотистые волосы стали еще длиннее и сейчас в теплом свете заходящего солнца казались нежно-розовыми. Несмотря на то что сегодня девочка чуть не погибла, испуга она не выдавала, лишь строго хмурилась и держалась очень деловито. Все это Мат нашел милым.
– Поверь, – взмолилась она, – я же не какая-то там избалованная принцессочка, которая боится вида крови. Я хочу помогать тебе! Знаю, как обращаться с оружием. Я учила не только языки, но и анатомию. А еще занималась фехтованием. Ты мог бы купить мне меч. Я отработаю! Даже если и не получится поначалу, я быстро всему учусь, и…
