Голова вдруг закружилась – чего с Федором прежде никогда не бывало. Стало как-то не по себе, словно бы за ним кто-то наблюдал. Пристально и недобро. Такого острого чувства чьего-то взгляда Воронов прежде не испытывал – даже в горах, где, как известно, бывает всякое...
Неожиданно Федор осознал, что он – чужак на этой земле. Люди жили здесь испокон веку, уже не одну тысячу лет. Но это были не его предки. Чужие люди со своими обычаями и культурой. И сейчас это почему-то показалось ему очень важным.
И уж точно не стоило тут бутылки бить.
Встряхнувшись, Воронов зашагал обратно. Наверное, он просто устал с дороги. Нужно полежать, поужинать. Хорошо бы купить в деревне местного самогона, настоянного на травах. Или домашнего вина. Предложить за ужином Веронике. То, с каким негодованием будет воспринято подобное предложение, Федор мысленно представил. Ему стало веселее.
***
Неожиданно сбоку послышался шорох - словно в колючих зарослях терновника кто-то подбирался к тропе. Или крался параллельно ей. Федору снова стало не по себе, хотя чего ему, молодому, сильному мужику бояться - солнечным днем на курорте? Шорох стал громче, и Воронов быстро наклонился и поднял первое, что подвернулось под руку - камень размером с кулак. Распрямившись, он заметил, как зашевелились ветки, и прямо перед ним на тропу выскочила собака, обычная деревенская собака.
Почти обычная. Пес был крупный, худой, неопределенной бурой масти, с наполовину обрубленным хвостом. Он глянул на Федора разными глазами: одним оранжево-янтарным и вторым, белым и мутным. Бельмо. Ввалившиеся бока собаки подрагивали в неслышном рычании, а вздернутая губа обнажала желтоватые клыки.
- Попробуй только укуси! - Воронов взвесил камень в ладони и замахнулся.
Но пес никак не отреагировал на это, он продолжал стоять и в упор смотреть на человека. Такое поведение было странным - обычно собака или убегает или нападает.
Внезапно с ветки росшего неподалеку дерева слетела крупная птица. Федор невольно поднял глаза, а когда вновь быстро глянул на тропу, собака исчезла. При этом он готов был поклясться, что это произошло бесшумно и молниеносно - был пес, и не стало. Конечно, это бред - животное просто мгновенно скрылось, достойно уклонилось от схватки.
Переведя дыхание, Воронов прислушался. Может быть, собака затаилась в кустах и ждет, когда он окажется к ней спиной? Потом ему стало смешно. Оказывается, его может напугать обычная бродячая дворняга. Да ещё с бельмом на глазу. Наверняка она была неопасна, и только его больное воображение подсказало, что пес собирался ни с того ни с сего напасть на мирного отдыхающего.
Он пошел дальше, размышляя об этом. И чем дальше уходил, тем более уверялся в мысли о том, что у страха глаза оказались слишком велики. Подумаешь - собака. Ерунда все это!
Тем не менее, пальцы продолжали сжимать камень, а спина и затылок явно чувствовали чужой взгляд. И этот взгляд был холодным, равнодушным и презрительным.
Дойдя почти до самого пансиона, он заметил, что в одном месте тропа раздваивается. Один её отрезок уводил в знакомый уже сад, а второй огибал куст олеандра, усеянный розовыми пахучими цветами, и поднимался вверх по склону.
Поразмышляв, Федор решил посмотреть, что там. Удивительно, но после лазания по подоконнику и прыжкам колено почти перестало болеть.
Он прошел с полкилометра и оказался на каменистой площадке, от которой поднималось несколько засаженных фруктовыми деревьями террас. Жужжали пчелы, и пахло чем-то томительно-сладким. Из-за деревьев поднимался дым и раздавалось не то бормотание, не то пение.
