– Здравствуйте, Мария Михайловна, – глотая слезы, прошептала Оля. – Родная моя, самая любимая учительница! Зачем же вы ушли, бросили меня одну?!
Она прорыдала на могиле, наверное, часа два, что-то говорила, на что-то жаловалась, потом вспомнила:
– Ой, Мария Михайловна, я же вам подарки принесла. Смотрите, какой красивый лебедь! Вам нравится? А вот статья, которую я летом про вас написала. Давайте прочитаю…
Давясь слезами, она прочла статью, потом убрала с могилы венки и цветы и взялась рыть ямку для подарков. Земля успела осесть и поддавалась плохо. Ольга поискала вокруг палочку, нашла прутик и расковыряла-таки землю. Аккуратно уложила в ямку подарки, засыпала землёй, вернула на место венки.
– Ну вот, Мария Михайловна, не забывайте меня, пожалуйста. Пусть на том свете у Вас не будет никакого горя, никаких страданий, а окружают Вас только очень добрые люди – такие, как Вы сама. До свидания, я буду Вас навещать…
Домой она попала только вечером. Мать, увидев её, такую чумазую, растрёпанную, в грязной одежде, обомлела на несколько секунд, а потом закричала:
– Это ещё что такое?!!! Ты где шлялась, убогая?! Быстро отвечай, стерва такая!
На крик выбежала Ириска, отодвинула разгневанную женщину в сторону и обняла Олю:
– Что случилось, сестрёнка?
Ольга громко, безутешно разрыдалась у неё на плече.
– Та-а-к! Изнасиловали дуру! – констатировала мать – Шляется целыми днями где ни попадя, бестолочь!
– Подождите, мама, – остановила ее Ириска. – Оленька, успокойся, я рядом. Что случилось-то?
– Мария Михайловна умерла-а-а!
– Что это ещё за Мария Михайловна такая? – удивилась мама.
– Любимая Олина учительница.
– Тю! Нашла о чём рыдать! Все там рано или поздно будем! А в земле вся почему?
– На кладбище ходила.
Потом она рассказала Ириске, как рыла ямку для подарков, – больше никому такие детали не были интересны.
Марина часто просыпалась по ночам от его нежности – ощущение того, что Удав рядом и ласкает её, было полным. Она даже рот ладонью прикрывала, чтобы не закричать от вожделения. Рядом спокойно похрапывал муж. Муж… объелся груш! В моменты интимной близости её так и подмывало попросить его, чтобы он хоть как-то разнообразил свой секс, а то ведь скука смертная! Теперь-то она хорошо знала, что может вытворять мужчина, и могла научить Илью ого-го чему! Разумеется, она терпела молча – для мужа её знания могли закончиться инфарктом.
Она ждала четвергов, как праздника – жуткого, позорного, запретного, но такого сладкого! Интересно, если бы сейчас Удав отпустил её на волю, она была бы счастлива?
Они почти не говорили в постели, взаимные ласки отнимали все силы, но всё-таки иногда как-то надо было к нему обращаться, а как зовут любовника – Марина знать почему-то не хотела.
– Послушай, красавчик, – замурлыкала она однажды, нацеловывая его великолепное тело, – можно, я буду называть тебя Удавом?
– Почему Удавом?
– Да у тебя взгляд такой гипнотизирующий, смотришь, как удав на кролика.
– Хм, а что, мне нравится. Удав, так Удав!
С того момента, нежась под его сумасшедшими ласками, взрываясь изнутри наслаждением, она не просто стонала, а криком кричала: Уда-а-ав!..
Наконец дала о себе знать беременность. Марина не переживала: они с Ильёй решили обзавестись вторым ребенком и за две недели до первого изнасилования перестали предохраняться. Так что в этой праздничной жути всерьез её беспокоило только одно: как бы сумасшедший секс с Удавом не повредил плоду.
