Проклятие Удава - страница 3

Поскольку рядом не было его друзей, Марина решила бороться за себя и своё достоинство до последнего, но очень быстро поняла, что подонок обладает чудовищной силой, и поостереглась его злить. Он овладел ею, предварительно подготовив, как вчера в сугробе, дождался, пока тело увлажнится. Чертовщина какая-то… Её муж, чтобы не причинять жене боли, просто пользовался вазелином. Оказывается, можно и так, без вазелина, так даже лучше… Господи, о чем она, идиотка, думает?! Может, через минуту этот садист начнет резать её тело на куски! Сердце от ужаса выпрыгивало из груди, мозг плавился от страшных мыслей, а всё остальное тело… тело, черт возьми, наслаждалось! Хуже того! Где-то в дальнем уголке воспалённого мозга появилась совершенно дикая мысль: как хорошо! После этого и умереть не жаль…

Выйдя из неё, Удав откинулся на подушку, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Марина тихонько поднялась, намереваясь, пока деспот отдыхает, убираться восвояси.

– Лежи.

– Так это… всё ведь уже…

– Я сказал – лежи!

Что ж поделаешь, легла… Господи, помоги мне! Не дай погибнуть! У меня же муж и маленький сын! Но не успела паника охватить всё её существо, как мягкая, тёплая, ласковая рука легла ей на живот. Марина вздрогнула, ожидая самого страшного. Рука начала ее гладить, гладить… всю… везде… очень нежно… С ума сойти! Она открыла глаза – Удав смотрел на неё огромными светло-карими, почти рыжими глазами, в них плескалось что-то совсем непонятное, сильное, страстное, завораживающее… Потом он начал её целовать, всю её, везде и даже там, где нормальные люди никогда… Силы её оставили, глаза сами собой закрылись, дышалось с трудом… Она ничего не понимала и не хотела понимать. Мыслей вообще никаких не было, одно дикое, нестерпимое наслаждение, она услышала стоны, свои стоны, очень удивилась, потому что никогда в постели не стонала, тут же об этом забыла и, почувствовав, что её тело просто разрывает от неизведанного доселе желания, закричала:

– Не могу больше, не могу! Возьми меня скорее!..

Она была готова на всё, лишь бы он вошел в неё, и когда это наконец произошло, опять застонала, всё громче, громче и даже что-то говорила, что-то совсем бесстыдное и непотребное, но никакого стыда не было… Что-то взорвалось внутри… Душа отсоединилась от тела… Боже, как хорошо! Да, за это можно умереть – ни о чём не задумываясь, ни на что не оглядываясь, ничего больше не желая.

Она долго приходила в себя. Наконец в затуманенном мозгу появился просвет, и Марина сделала удивительное открытие: её замечательный муж, непьющий и некурящий, хозяйственный и заботливый, практически идеальный, – этот муж как любовник – полный ноль. Он был у неё первым и единственным, вполне её устраивал, сравнить было не с кем, всякие россказни о любовных утехах она считала ерундой и вымыслом. Она даже представить себе не могла, каким бывает настоящий секс! Марине стало грустно и обидно. Муж в постели не делал и тысячной доли из того, что ей сейчас довелось познать. Единственное, на что его хватало, это немного помять груди. Груди… Какой-то незнакомый подонок, извращенец, бандит гладит их и целует, как величайшую в мире драгоценность, а уж если разминает, так от его ласк теряешь рассудок и только одно бьётся во всём теле: хочу!!! А родной муж… Эх, да что там говорить! Болото!

Она чуть с ума не сошла от радости, когда горячие руки мерзавца вновь принялись ее ласкать. Он довел ее до сумасшедствия, она и стонала, и плакала, и кричала, и умоляла войти в неё, но он не спешил, и чтобы не умереть от неудовлетворённости, ей самой пришлось проявлять инициативу, гладить его и целовать во все места…