Проклятые боги: Беззаветное отрицание - страница 22

Эйн закрыл глаза. Дымка, которую он пропускал через свое тело рассеялась, а волокуша вновь затряслась и зашуршала по траве.

– Вот же… он обернулся и ударил рукой по лбу, – совсем одичал! С людьми незнакомыми давно не общался, вот и не придал значения. Мисаул меня звать. Мисаул Портной. В деревне, правда, шрамом кличут. Но ты меня так не называй. А тебя то как?

– Эйн. Эйн Фельтьер.

«Нет смысла скрываться, с тем же успехом я могу использовать псевдоним, но зачем? Остается уповать на отсутствие в этом мире вудуизма».

Охотник задумался, словно выговаривая в голове столь странное в его краях имя и пробормотал в пол оборота: «Эйн значит… жену мою Литра звать. Созвучно, не правда ли?»

«И в каком месте?» – подумал лежачий.

****

Звездная карта переливалась многочисленными спектрами цветов. Лишь белые точки на ней висели статично, словно тусклые светлячки, навечно застывшие в вязкой смоле.

За круглым столом, на черно-мраморных тронах восседало несколько фигур. Все они собрались в связи с чрезвычайным происшествием, что содрогнуло астральную стабильность во всех мирах. Среди них недоставало лишь великана, задерживающегося по пути из своей кузни. На этот раз зал без стен и сводов, обставленный белокаменными колоннами, встретил нечастого гостя. Высокая женщина невероятной красоты. Кожа её была гладка и чиста, а в движениях читался зрелый шарм. На объемном бюсте, украшенном декольте по-прежнему висела пара странных амулетов, а окружающее её пространство искажалось и рябило. Взгляд, полный апатии изредка косился на спящего старика.

Справа сидела маленькая девочка, руки которой по обычаю тянулись вверх. Она прикрыла глаза и лишь её волосы, воспаривши, легонько переплетались между собой. Белое платьице с красной тесьмой сменилось темным, поглощающим свет, испускаемый проекцией звезд. Шесть тронов, пятеро богов. Слева от старика восседало вечно юное, темное существо, мрачный вид которого создавал давящую атмосферу. Оно нервно стреляло взглядом по сторонам, замирало и набивало ритм костяшками пальцев по круглому столу. На несколько секунд фокусировалось на сидящей напротив него девочке, а после на длинном коридоре, в ожидании недостающего участника собрания. И так по кругу. Нервно.

Пустое место подле него оставалось таковым всегда. Мидир сам многократно выступал с предложением отринуть прошлое, при этом жадно ища любой повод за него зацепиться. Видя это, валуном преткновения единогласно служил весь пантеон – все боялись убрать последний камень сдерживания. Пусть лучше трон остается горьким напоминанием, нежели одиноким кенотафом перед убийцей, потерявшим себя.

Внезапно, где-то поодаль раздались тяжелые шаги. Великан, облаченный в свой привычный доспех, молча прошествовал в сопровождении равнодушных взглядов собравшихся и опустился в свой исполинский трон, по правую руку от Арканы.

Реакция Мидира не заставила себя долго ждать. Не успел Урос как следует усесться, тот вскочил и… замолчал в ожидании сосредоточенной тишины от других богов. Он хотел было стартовать незамедлительно, но вместо слов в бескрайний мир эхом отозвался храп Тайма. Статная женщина, неподвижно смотрящая на звездную карту, перевела вопросительный взгляд на Уроса, который всë понял и тихо пропел своим зашкаливающим басом: «Тайм!» – старик ласково пробудился и выровнял свою спину. Разумеется, до хруста. Мидир оперся растопыренными пальцами о стол. Цепи на его левой руке звонко ударились друг о друга. Прочистив горло, он не стал откладывать сути собрания.