По мере того, как бой продолжался, каждый обоюдный обмен становился всё более яростным, и ни один из противников не собирался отступать. В конечном итоге Дима знал: его судьба, судьба всего мира зависела от эффекта его следующего удара. Он взглянул в чудовищные глаза Зверя, распознавая в них бездну страха и ожидания, и, собрав все свои силы, снова бросился в бой, осознав, что каждый удар – это не только жизнь и смерть, но и высший выбор, момент, который определит путь человечества.
Во время боя Дима использовал не только физическую силу, но и свое знание философии. Он говорил с Зверем, оспаривая его аргументы, доказывая, что реальность существует, и что вера в нее – это основа человеческого существования. Он напомнил себе обо всем, что делал в своей жизни, о людях, которых спас, и о мире, который защищал.
Зверь пытался сломить его дух, но Дима оставался непоколебимым. Он продолжал сражаться, не позволяя сомнениям овладеть собой. Наконец, после долгой и изнурительной битвы, он нанес решающий удар. Меч, заряженный магической энергией, пронзил сердце Зверя, и тот начал таять, превращаясь в густой дым.
Когда дым наконец рассеялся, словно затуманенное воспоминание, Дима остался стоять один в своей мастерской, окружённый развалинами своего испытания. Это маленькое убежище, когда-то уютное и наполненное светом, теперь напоминало место жестоких боёв, как будто сама природа решительно вступила в эту битву. В воздухе еще ощущались остроты страха и ожидания, обрамлённые пеленой серого дыма, напоминая о прошедшем столкновении.
Он тяжело дышал, стараясь перевести дыхание, но каждое усилие обретало особую тяжесть, нагружая его грудь, словно покрывалом беспокойства. Одежда его была порвана; в большинстве мест она висела лоскутами, открывая обветренную грудь и потемневшую от пыли кожу. Ткань, когда-то прочная и готовая перенести любые нагрузки, теперь выглядела, как следы прошлых битв, обвешенные тоской и количеством переживания. Разрывы открывали вид на синяки и царапины, оставленные когтями Зверя, и каждая из них шептала свою историю, как бы запечатывая его мужество и непокорность.
Его руки были покрыты кровью – не только его собственной, но и той самой, что смешивалась с первобытным потоком силы, исшедшим от Зверя во время их схватки. Красная жидкость трепетала при каждом его движении, создавая некий готический образ, где победа укрывалась среди руин, так как от натиска его прежней жизни остались лишь осколки. Поток адреналина давно утих, и теперь, когда на него накатывали волны усталости, Дима осознал значение каждой капли, каждой конвульсии боли и победы.
Взгляд его скользнул по мастерской, и он увидел, что вокруг царит хаос. Пол был устлан обломками мебели, осколками стекла и клубами пыли. Огонь, что когда-то разгорался в его сердце, теперь был лишь воспоминанием, оставляя ощущение пустоты, где когда-то пылали идеи и амбиции. Монументальная работа его рук – все это осталось позади, обескровленное своей непосредственностью.
Но он стоял. Он не упал. Вдох, выдох, в тот момент он почувствовал, как его мужество стало частью чего-то большего. Свет, как маленький луч, пробивался сквозь облака дыма, касаясь его лица и ныне утраченных неясных надежд. В этом смутном свете его взгляд вновь встретился с пустотой, где пребывал Зверь Бесконечности. Он вспомнил тот оглушительный характер, хмурое величие и бездонные глаза, сверкающие холодной пустотой.
