Чтобы удержать равновесие, ей пришлось опереться на собственные колени. Он не подходил.
– Оно обычно недолго… ты… прости, что я тут… вот слабачка…
Созрел вопрос. Что делать? Логичный ответ: закончить начатое. Нельзя оставлять ее вот так.
Но тело понесло молодого человека на кухню. Методично налило в пустой стакан воду из графина и вернулось в комнату. Нахмурив брови, он протянул девушке стакан:
– Не реви. Я просто пошутил.
Ярослава сделала два больших глотка, а затем зашлась кашлем.
– Ну-ну, аккуратнее. Ты чего? Куда торопишься-то? Никто ж не отнимает.
Он сделал шаг. Затем еще. Руки привычно легли на ее плечи, обнимая. Не раздумывая, девушка прижалась к нему, утирая мокрые глаза о чужую футболку. Некоторое время в комнате стоял только вой ее охрипшего голоса, перебиваемый осторожными поглаживаниями по голове. Ладонь сама нашла затылок Яры и теперь совершала однообразные движения.
– Тш-ш, – шепотом сказал он, пряча внутри себя досаду. Что он наделал?
Рев кончился слишком резко – просто в какой-то момент девушка перестала издавать какие-либо звуки. Испугавшись, он подумал, что ненароком задушил ее, удерживая в объятьях, но когда она отпрянула, то увидел только безучастное ко всему лицо. Глаза опухли, и ресницы слиплись от слез. Губы стали похожи на пережеванное мясо.
– Я прилягу.
Как ни в чем не бывало, она забралась с ногами на кровать, отвернувшись к окну.
«Вот сейчас! Ну!» – кричало нутро.
Он сел на край.
– Как хорошо, что ты пошутил, – услышал он ее голос, похожий на предупреждение, и сглотнул. – Но не шути так больше. Никогда.
Она наощупь нашла чужую руку, положив на свое плечо. Он продолжил гладить.
– Посплю. После истерики всегда голова сильно болит.
– Тогда я пойду, – он начал вставать.
– Нет, – опасливо вскинулась девушка, оборачиваясь. Коля озадаченно встретил ее взгляд своим. – Я не усну, если уйдешь.
– Оставишь незнакомца в квартире?
– И что ты мне сделаешь? – усмехнулась она. – Убьешь?
Пауза. Он впервые оказывался в такой ситуации.
«Ты же все поняла. Зачем… продолжаешь делать со мной это?»
– Подожди, пока я усну. А потом можешь уходить. Второй комплект ключей в прихожей на вешалке. Отдашь… потом.
Он приблизился к ней. Хотел улыбнуться, но вышел только нервный смешок.
– Конченная. У тебя полностью отсутствует инстинкт самосохранения, ты в курсе?
– Да.
Отвернулась. И, замолчав, засопела минут через десять. Его рука двигалась, неторопливо успокаивая.
Все силился понять, что ей движет. Сдаст в полицию? У нее нет улик. Сбежит? Тогда почему не выставила за дверь сразу. Зачем оставлять возле себя? «Держи друзей близко, а врагов еще ближе», – но враг ли он ей?
– И что ты задумала? – зашептал молодой человек, опаляя дыханием ее ресницы. – Что-то мне подсказывает, что когда-нибудь я об этом пожалею. Но сейчас… я не смог. Представь себе, я не смог. Ты уникальная. Я не смог, прости меня.
За что он извинялся…
Ночь прошла незаметно и тихо.
Он сидел на кухне, наслаждаясь видами косого рассвета в окне, что еле-еле выползал из-за своего укрытия. Густые синие тучи не давали лучам возможности пробиться. На верхних этажах фотографировали столь редко появляющееся солнце.
Он приготовил завтрак, сходив до круглосуточного магазина неподалеку. Помыл посуду. Прибрал их вчерашнюю еду, выкинув ту в помойное ведро. А сейчас просто слушал тишину квартиры, нарушаемую звуками соседей сверху. Спустя время и они затихли – будний день, люди ушли на работу.
