– Кто там? – спросил резкий женский голос.
– Здесь один тип хотел бы вас видеть, мисс Зента, – объяснил официант.
– Зачем?
– Вы слышали, что сказала дама? Так зачем же?
– По поводу одного ее друга, – объяснил я, – по имени Осман-бей.
Гарсон поблагодарил меня кивком и громко повторил мною сказанное.
Через некоторое время девушка ответила:
– Пусть немного подождет, я переодеваюсь.
– Дело сделано, старина, – прошептал мне официант.
Я отдал ему то, что обещал, и он поспешно исчез.
Я переминался с ноги на ногу и курил до тех пор, пока голос танцовщицы не пригласил меня войти.
Комнатка была очень маленькая. В ней с трудом помещались зонтик, стоящий в углу, вешалка и туалетный столик с зеркалом. Сидя перед этим зеркалом, Лейла снимала грим.
Когда она сказала, что переодевается, я подумал, что это должно означать одевание, однако теперь на Лейле был только белый бюстгальтер и крохотные розовые трусики. Она казалась более соблазнительной, чем в свете прожекторов. Во мне затеплилась надежда. Судя по тому, как она меня пригласила, дело могло принять иной оборот… скажем, сладострастный. Я считаю, что такими должны быть все мои дела.
– Ну? – довольно неприязненно протянула она.
– Меня зовут Дэнни Бойд, – сказал я, показывая ей мой левый профиль.
– И вы считаете, этого достаточно, чтобы прийти ко мне?
Я призвал на помощь все мое терпение, чтобы объяснить ей ситуацию:
– Я разыскиваю одну девушку по имени Марта Мюрад. Ваш друг Осман-бей думает, что вы могли бы меня просветить по этому вопросу.
– Что все это означает? Я никогда не слышала о таком человеке, – ответила она почти любезно. – А кто вы такой? Пробрались в мою раздевалку специально, чтобы рассказать эту историйку? Мне достаточно только крикнуть вышибалам, и вас вышвырнут вон. Понимаете? Если я закричу, вас изобьют и смешают с грязью. Или вы сомневаетесь?
Не дрогнув, я возразил:
– Дорогая! Об этом нужно было думать, когда я находился по ту сторону двери, в коридоре. Официант же сказал вам, что я пришел по поводу вашего друга Осман-бея. Если вы его не знаете, тогда и звали бы сразу на помощь. Но ведь вы этого не сделали, а?
Лейла медленно повернулась на стуле, и мы оказались лицом к лицу.
– Я вам повторяю, – произнесла она, пожимая плечами, – что не знаю никакого Осман-бея. Но раз вы утверждаете обратное, пусть будет так. Тогда объясните, кто вам об этом рассказал?
– Он сам, конечно.
– Сам? – Ее глаза слегка расширились. – Когда?
– В полдень, моя милая, в своей квартире на Саттен-Плейс.
– Сегодня в полдень? – Казалось, ее глаза сейчас вылезут из орбит. – Это невозможно.
– Почему? – Теперь наступила моя очередь подавать реплику в этом скетче для умственно недоразвитых.
– Потому что он… Ай! – Лейла вскочила со стула. – Эта дурочка везде разбросала булавки. Я только что на одну из них села. – Затем, опершись на спинку стула, согнулась и попросила: – Взгляните, пожалуйста, она где-то воткнулась в мои трусики.
Тонкий шелк натянулся на ее ягодицах.
Я оглядел общую картину и пришел к выводу, что единственным результативным методом может быть исследование каждого квадратного сантиметра. Это, конечно, займет много времени, возможно, даже полчаса, но зато будет добросовестной работой.
К сожалению, едва я приступил к осмотру, как почувствовал, что в мой левый бок уперся ствол пистолета.
– А ну-ка, расскажи еще раз о своем визите к Осман-бею сегодня в полдень!
