Пропавшие - страница 7

Рори утопил педаль газа в пол и, промчавшись мимо гостиницы Лидии с цветником из многолетних растений и крохотной пекарней «Пончики и пирог», вырвался за пределы города. Въехал на холм, с которого открывался вид на Атлантический океан, и спустился мимо пивоварни к поворотному мосту, связывающему Большой Финистерре (Большой Эф) и Малый Финистерре (Малый Эф). Управляли мостом при помощи ручной лебедки, и в разомкнутом виде он висел параллельно расселине, так что по ней свободно проходили суда. Сейчас мост как раз был разомкнут, а значит, те, кто застрял на Малом Эфе, на паром не успеют. Рори ударил по тормозам и выскочил из машины.

– Гас! – закричал он, взглядом ища сгорбленного старика оператора.

Гас не ответил, и тогда Рори побежал к маленькой красной будке, где Гас, оказалось, сидит и слушает прогноз погоды на древнем бумбоксе.

– Ну же, Гас, – обратился к нему Рори. – Там люди хотят до бури уехать.

– Не будет никакой бури, – отозвался Гас.

– Я бы на это не рассчитывал. И вообще, через полчаса паром придет.

– Я чую, когда буря близится. Колено ноет.

Колено. Как и всякий доисторический ловец омаров, топчущий землю Финистерре, Гас утверждал, что суставы не врут и точно предсказывают погоду. Вот только Рори не поставил бы на его колено против официального штормового предупреждения.

– Там уже очередь на пирсе.

– Материковые, – проговорил Гас. – С ними жить невозможно. Без них даже лучше.

– Наведи мост! И не убирай.

– Вот сам и наводи, – проворчал Гас, прибавляя на радио громкость. – И вообще, поговори с Лидией, – добавил он. – Она в то, что люди про Оливера и про тебя болтают, не верит.

– Ну-ну.

Что бы там народ ни говорил, Рори знал правду. Он ясно помнил злополучную ночь. Когда солнце зашло, он забрался на борт той яхты и заметил, что брезент в одном месте отогнут. Потянул за край – завязки легко отошли – и увидел ногу Оливера. Чего он только не передумал, когда стягивал брезент и прижимал к себе спящего Оливера. Потом прислушался: жив ли мальчик? – и услышал его тихое дыхание.

– Я нашел тебя, парень, – прошептал Рори, уже гордясь добрым делом. – Ты в безопасности.

Он сразу же позвонил Лидии, спеша первым сообщить добрую новость. Слышно было, как она, уронив сотовый, побежала. К нему. Затем он по рации сообщил новость в штаб и на заднем фоне услышал, как ликуют люди. Рори ждал, оставаясь на борту раскачивающейся на мелких волнах лодки. Держа на руках Оливера. Он ждал награды, как герой, ждал, что Лидия взглянет на него так же, как он всегда смотрел на нее.

И она выбежала из темноты на пирс, забрала Оливера и поцеловала Рори, крепко обняла его, обливаясь слезами радости. Он поцеловал ее в ответ, прижав к себе, не желая больше отпускать. А потом сам не заметил, как произнес: «Я люблю тебя. Больше всех на свете. Я очень, очень люблю тебя». Такие слова назад не возьмешь.

Лидия спала с лица.

– Давай не сейчас, – ответила она, и в это время навалила обрадованная толпа. Все решили отпраздновать, запустили салют. Тот самый, который из-за поисков сперва отменили. Заиграл джаз-банд. По всему пирсу люди принялись танцевать.

Даже Трей в ту ночь поздравил Рори. В матюгальник, не меньше:

– Давайте поаплодируем помощнику шерифа, нашему герою! – произнес он. Лидия держала Трея за руку, а на плече у него спал Оливер.

Толпа ликовала, а Лидия все прятала взгляд. И уже на следующий день пошла молва. Сперва тихая, мол, Рори сам усыпил Оливера таблеткой снотворного; потом, пока никто не видел, спрятал его на лодке и в одиночку побежал обыскивать ее, желая прослыть героем. К тому времени, как слухи дошли до самого Рори, они превратились в полноценную, правдоподобную историю, хотя все своими глазами видели, как Рори метался по пристани, отгоняя толпу. Все видели, как он исполнял служебные обязанности, и были рядом с ним на пирсе. Однако ход событий постепенно приобрел иной оборот, воспоминания менялись, и вот уже кто-то видел, как Рори под шумок убегал, уводя за руку Оливера.