У него есть какое-то время для принятия решения и право выбора. Неясно, откуда ему об этом известно, но почему-то он точно знает, что данной информации можно верить. Итак, у него есть два варианта. Первый – вернуться в купе, забраться на полку, заснуть, а утром списать всё на необычный сон и жить дальше как ни в чём не бывало.
Второй – выбрать одну из тропинок и пойти по ней. Как только он выйдет из противоположной двери, поезд, скорее всего, исчезнет. Найдёт ли он посёлок? Те же в нём будут люди или другие? Какая дата будет на их календаре?
Вернёмся к первому варианту. Что его в этом случае ждёт? Наверное, обычная жизнь: он чего-то добьётся (всё-таки не дурак), возможно, даже будет счастлив, потом умрёт (все умирают) и будет лежать под гранитным памятником. Чёрт его знает, почему под гранитным, а не под мраморным или вообще деревянным крестом!
Так, теперь что насчёт второго. Жизнь тут его ждёт уж точно необычная, к чему он, собственно, всегда и стремился. Скорее всего, более короткая, чем в первом варианте, а может быть, и совсем короткая, но ярких событий, которые она обещает, хватит на несколько жизней. Хм… «живи быстро, умри молодым»…
Дан набрал полную грудь воздуха с лёгким запахом креозота, поднял в прощальном жесте руку и решительным шагом направился к противоположной двери. Открыв её, он вышел наружу, а затем быстро вернулся. Поезда не было. Рельсов тоже. Даниил улыбнулся, вдохнул теперь уже свежий воздух с ароматами ночного хвойного леса и в очередной раз пересёк зал ожидания этой богом забытой станции, не имеющей даже названия.
Дан стоял на маленьком пятачке земли с примятой травой. Перед ним в направлении леса петляли шесть тропинок. Впрочем, тропинками их можно было назвать весьма условно: ходили по ним редко, и некоторые местами скорее лишь угадывались, указывая направление. Однако две из них выглядели более-менее протоптанными.
Ну и как тут сделать выбор, по какому принципу? Первым желанием было пойти по одной из этих двух. Почему? Потому что по ним чаще ходили? Не аргумент. Это просто инстинкт – отголосок коллективизма или явления ещё более древнего порядка – страха одинокой особи, оказавшейся в необычных обстоятельствах. В стаде уцелеть легче, поскольку у внешней угрозы появляется выбор, и с высокой долей вероятности он может пасть не на тебя. Теперь наступила его очередь выбирать…
Даниил потёр лицо руками, помедлил и присел на корточки, опершись спиной на стену строения.
Спешить уже было некуда, пусть рассвет наберёт силу. Хм… А ведь он не дал себе времени всё детально обдумать. Выбор сделал как-то импульсивно. Давай ещё раз, уже спокойнее. Есть риск остаться здесь навсегда? Однозначно, да. Боится он этого? Скорее нет, хотя от возможности вернуться не отказался бы. Держит или, точнее, держало ли его что-то в том, своём мире? Пожалуй, нет. Родители давно на ПМЖ в другой стране, и связь с ними постепенно ослабевает. Он так ни разу к ним и не съездил, хотя они его систематически зовут. Правда, в последние годы всё реже и реже. Бабушка… Вот кто был ему по-настоящему дорог. Но она год назад ушла в такой же вот рассвет. Ушла тихо, спокойно. Он успел её проводить: последнюю ночь они провели вместе за разговорами. Она знала, что её время наступит утром, позвонила ему, и он накануне вечером приехал. Хоронили её на деревенском кладбище; день стоял ясный, солнечный, на небе ни облачка. Просила обойтись без памятника – не хотела на могиле ничего тяжёлого. Только крест. А он, как будто предчувствуя свои путешествия, дал соседу несколько купюр, чтобы ухаживал за могилкой. Тот не хотел брать, говорил, что и так присмотрит, но с деньгами всё-таки надёжнее. Мужик на вид крепкий, должен ещё пожить. Ну что, Данька! Рассвело уже порядочно, давай к делу. Бабушка хорошо знала травы, лес, учила его находить дорогу без помощи компаса и солнца, пользуясь только внутренним ощущением верно выбранного направления. Благодаря этой её науке он и почувствовал, что две тропинки истоптаны больше других. Увидеть-то этого, когда прибыл, он толком не мог: темно ещё было. А теперь, когда развиднелось, его предположения подтвердились.
