12. Глава 12 Алевтина
Когда предал самый близкий и родной человек, кажется, что ничего страшнее уже быть не может. Но нет. Исчезновение сына показало мне, что всё это – ерунда по сравнению с жизнью собственного ребёнка. Не бывает ничего важнее. Ни внутрисемейные драмы, ни продажа квартиры не могут причинить такой же боли, как страх за маленького мальчика, который, быть может, скитается где-то по улицам, предоставленный самому себе. Он там один на один с миром, полным опасностей. Или ещё хуже – попал в руки людей, желающих ему зла. Моё измученное бессонными ночами воображение рисовало картины одну страшнее другой. Я постоянно думала о сыне. О том, где он сейчас, с кем. Заботятся ли о нём, не обижают ли? Не страшно ли ему? И отчаянно гнала от себя мысли о том, что его может уже не быть… Потому что если я начинала представлять себе это, меня накрывала паника. Временами мне казалось, что я слышу его голос, хныканье, торопливые шажки маленьких ножек. Но я тут же одёргивала себя, понимая, что это просто разыгравшееся воображение и усталость. Мне нужно было выспаться.
Дни казались невозможно долгими, а ночи просто бесконечными. Выглядело так, будто ничего не происходит, будто полиция и волонтёры просто делают вид, что ищут моего сына. А на самом деле до него никому кроме меня нет дела. Я искала каждый день, проходила вновь и вновь по знакомым маршрутам, надеясь, что в этот раз обязательно найду.
Конечно, первым делом полиция опросила меня саму. И я сразу сказала, что обвиняю в исчезновении Димы бизнесмена Елисея Эдуардовича Ярославцева. Либо ребёнка выкрали по его приказу, чтобы надавить на меня и заставить продать квартиру, либо мальчик испугался присутствия коллекторов, и сбежал сам. Кстати, эти трое были арестованы до выяснения обстоятельств их причастности к похищению несовершеннолетнего.
А я позвонила Ярославцеву. Телефон его приёмной где-то раздобыла Люда, а вот его личный номер мне дала секретарь. По её словам, он в отъезде, и когда появится, ей неизвестно.
«Наверное, куда-нибудь на юга подался», - решила я. И сказала вслух:
- Это Невьянова. Передайте ему, что я согласна отдать квартиру.
- Что? – в голосе секретарши слышалось крайнее удивление. - Какую квартиру?
- Он знает.
- Может быть, я вам его телефон дам, а вы с ним свяжетесь? – предложила девушка.
Записав цифры на клочке бумаги, тут же набрала его. И там ответили. Мне кажется, я вздрогнула при звуке его голоса.
- Да, алло.
Я не могла вымолвить ни слова. В горле встал болезненный ком.
- Говорите, я слушаю.
- Я хотела сказать, что согласна на всё. Забирайте квартиру и оставьте меня в покое, - прошептала в трубку, чтобы Люда не слышала.
На том конце повисло молчание. Видимо, он не ожидал такого. На заднем фоне играла музыка, и я услышала недовольный женский голос.
- Элисиас, ну что опять у тебя там за переговоры? Иди ко мне.
- Я вернусь, и мы поговорим, - сказал вдруг он.
А барышня на заднем фоне неприятно запищала пьяным голосом:
- Ты что там с бабой общаешься?
Я не выдержала и бросила трубку. Внутри всё клокотало от возмущения. Надо же, какой подонок! Отдыхает где-то со шлюхами, отобрав у меня сына и квартиру! Мне отчаянно захотелось разбить его физиономию в кровь, ударить его как можно больнее. Никогда не была жестокой, но этот человек меня раздражал до крайности. Я тряслась от ненависти к нему. Странно, что полиция не считала его единственным подозреваемым в пропаже моего сына.
