- Привык ли ребёнок гулять один? То есть уходить из дома на улицу один? – спрашивал у меня следователь во время допроса. - Это важно. Имел место слишком ранний уход из дома. В это время обычно все ещё спят и время для прогулки не подходящее. Но для особенного ребёнка может это и норма. Отличался ли он ранее такими странными поступками?
- Нет, никогда, - отвечала я. – Но дети с аутизмом особые. Они непоседы, не боятся одиночества… А вот чужих людей в доме сын мог испугаться.
Я рассказала о нашей ситуации с продажей мужем доли квартиры и с коллекторами.
- А вы не допускаете, что его могли увести? Аутизм у мальчика подтверждён? Какой именно вид?
- Пока не подтверждён. Диагноз под вопросом. Но понимаете, дети с таким заболеванием живут не в нашем мире. Дима не будет кричать о помощи и искать дом. Он просто мог где-то спрятаться, это в лучшем случае. И, конечно, есть вероятность того, что его увели. Хотя к чужому человеку он бы, скорее всего, не подошёл. Либо это хороший знакомый, которого он знает, либо увели силой.
У руководителя отдела криминалистики следственного управления нашего района Виталия Глинникова было несколько ключевых версий исчезновения моего ребёнка, которые активно, по его словам, отрабатывались. Первая – это то, что Дима действительно ушёл сам и заблудился. Ребёнок маленький, со спецификой восприятия, мог действительно испугаться шума и присутствия посторонних в квартире. То, что рядом река, наталкивало на очень нехорошие мысли. О подобном я даже думать не хотела.
Вторая версия – криминальная. Глинников подчёркивал, что она скорее даже основная. Ребёнка могли похитить с целью дальнейших противоправных действий. Но вот в числе подозреваемых полиция рассматривала не только Ярославцева, но и Вадима, а также кого-нибудь третьего, у кого могли быть личные мотивы.
- Елисею Эдуардовичу звонили, но он сейчас в какой-то зарубежной поездке. Допросим, как только появится возможность. Мужа вашего навестим, - сказал Виталий Александрович.
Мы сообщили поисковикам и сыщикам, что мальчик почти не разговаривает, может не отзываться на имя и бояться людей. Это значительно усложняло поиски.
- Если решил сбежать или спрятаться, долго отсиживаться на улице не смог бы. Сейчас уже не лето. Замёрз бы или комары заели бы. Да и плюс голод. Я всё больше склоняюсь к криминальной версии исчезновения, - говорил мне по телефону руководитель поискового отряда.
От этих слов у меня сердце будто проваливалось в бездонную бездну отчаяния. Я не могла соображать и сидела на успокоительных. Люда постоянно была рядом и подбадривала меня, убеждала, что всё будет хорошо.
Алиса Владимировна позвонила совсем некстати, на второй день поисков Димы.
- Алло, Аля, здравствуйте.
- Здравствуйте.
- Я по делу. Вы как-то вскользь упоминали, что имеете образование тьютора.
- Да, я прошла курсы в интернете, но никогда не работала по этой специальности. Больше для себя училась, чтоб с сыном более эффективно взаимодействовать.
- Ну не суть. Я два дня в неделю принимаю в коррекционном центре для детей с особенностями развития, и там есть вакансия арт-терапевта. Пойдёте?
Господи, ну почему что-то хорошее случается порой совершенно не во время?
- К сожалению, сейчас я никак не могу, Алиса Владимировна. Димка пропал.
- Да вы что! Как это пропал?
- Ушёл вчера утром из дома и исчез.
- О боже…
- Да, его полиция разыскивает и волонтёры.
