Перемахнув через стену, Тарас обнажил меч и бросился на тварей. Пока солдаты подтянутся, он успеет задержать волну и проредить её как следует.
Магия всколыхнулась, накопитель рода Чебуковых откликнулся, и Тарас достиг первых тварей. Из его ладоней полились потоки ледяного дождя, застывавшего на камнях и превратившего землю в ледяной каток. Вьюга укрыла Тараса ледяными брызгами, скрыла его из виду снежными иглами и морозной дымкой.
Повелитель стихии воды выкашивал тварей, пронзал ледяными копьями, нанизывал их на ледяные шипы. Замораживал их, превращая в ледяные статуи, и разбивал мечом, наслаждаясь боем.
Если бы кто-то смог увидеть марево Эфира, почувствовать мощь стихии, то отпали бы все вопросы о том, как несовершеннолетний парень сумел победить главу своего рода и удержать границы.
***
Третий наследник императора, Богдан Александрович, ненавидел провинцию. Ненавидел бездорожье и безвкусные наряды, третьесортных аристократов, мнящих себя равными столичным. Он ненавидел очень многое, но больше всего он ненавидел скуку.
Ни одного достойного соперника за последние пять лет, ни единого дуновения свежего воздуха в замшелой и закостенелой Империи. Лишь редкие нападения Африканской Коалиции разбавляли его скуку, привносили разнообразие в его пустую жизнь, в которой всё было слишком просто.
И вот теперь по назначению отца Богдан в заштатном городишке на окраине Империи. Официально – для создания имиджа. Неофициально – чтобы третий наследник развлёкся охотой на тварей.
И что Богдан увидел, явившись в занюханный Тугольск? Плохие дороги, безвкусные наряды и дешёвые доспехи местных аристо. По дороге к форпосту они сменили две машины, увязшие в колеях из грязной снежной каши.
«Ну хоть твари на месте», – подумал Богдан, приближаясь к форпосту. Везде были видны разрушения, а местами даже части тел тварей валялись, припорошенные снегом.
Сам форпост не впечатлил наследника – руины, окружённые десятиметровыми стенами, толщина которых достигала пяти метров. Было заметно, что при строительстве были заложены казармы и тренировочные полигоны. Но после вторжения целыми остались только стены, да и то скорее всего стараниями одарённых со стихией земли.
Скука снова овладела Богданом. Он в который раз скривился, глядя на выстроившихся перед ним солдат и командиров. Эти были даже неодарёнными. Какой позор для Империи – простолюдины рядом с аристократами сражаются против тварей.
Если бы не сигнал тревоги, Богдану пришлось бы развлекать себя наказаниями и публичными порками: виноватых всегда можно найти, тем более среди черни.
Солдаты засуетились, начали бегать, как муравьишки, дом которых залили огнём. Третий наследник улыбнулся, глядя на этот переполох. Неужели развлечение само пришло к нему? Сейчас он сделает вид, будто следит за дисциплиной, а сам будет смотреть, как твари разрывают этих неодарённых на части.
Вдруг вниманием наследника завладело нечто удивительное, то, чего он здесь увидеть не ожидал: в воздухе витала сила. Много силы. Будто… будто где-то рядом сражались великие воины, не щадя резерва. Сражались не на жизнь, а на смерть.
Выпрыгнув из ворот форпоста и отмахнувшись от Гурова с Савицким, Богдан побежал в ту сторону, откуда лилась сила. Он словно взявшая след гончая шёл на такую вкусную энергию. Самому Богдану стихии так и не покорились, как и всем императорским ветвям, но ценить силу он умел.
