В Москве познакомился Авель с по тем временам известными «грамотеями» Матвеем Мудровым и Петром Страховым.
Заметим, кстати, что Матвей Яковлевич Мудров (1776–1831) был человеком очень набожным. Но в то же время знаменитым врачом своего времени, ординарным профессором паталогии и терапии Московского государственного университета. Именно по его проекту при Московском университете в 1820 году были открыты медицинский и клинический институты, директором которых он и был назначен. Пять раз его избирали деканом медицинского факультета. Умер он от холеры, будучи членом центральной комиссии по борьбе с этой страшной болезнью, сам заразившись. На его могильной плите на кладбище в Петербурге написано: «Под сим камнем погребено тело раба Божия Матвея Яковлевича Мудрова, старшего члена Медицинского Совета центральной холерной комиссии, доктора, профессора и директора Клинического института Московского университета, действительного статского советника и разных орденов кавалера, окончившего земное поприще свое после долговременного служения человечеству на христианском подвиге подавания помощи зараженным холерой в Петербурге и падшего от оной жертвой своего усердия». А прославился он, войдя в историю российской медицины, оригинальным трудом, в котором врач собрал истории болезней всех больных, которых он пользовал в течение 22 лет. Это собрание состояло из 40 томов небольшого формата, куда Матвей Яковлевич заносил по особой системе все научные сведения о больном, о лекарствах, прописанных ему, и пр.
Вторым человеком, с которым стремился познакомиться монах Авель в Москве, был Петр Иванович Страхов (1757–1813). Дворянин, русский физик, профессор и ректор Московского университета (1805–1807), член-корреспондент Петербургской академии наук (1803). Отец его был священником. И, как свидетельствуют хроники, Петр с детства был увлечен религией и русской историей. «Рано высказались в нём дарования, отменная понятливость и способности; на осьмом году возраста своего он уже бойко и внятно читывал церковные книги; вместо родителя своего читал в церкви часы и паремии; рано выучился он писать и помогал отцу своему переписывать разные летописи и подобные тому тетради и с того времени приохотился к отечественной истории и ко всякой русской старине». Позднее он стал автором первого русского учебника по физике. Является изобретателем электрофореза. Он был почётным членом Императорской медико-хирургической академии и многих заграничных учёных обществ, членом Общества истории и древностей российских, Иенского латинского общества, Общества соревнователей врачебных и физических наук.
Вот такие удивительные люди оказались друзьями простого монаха из крестьян Авеля. И кто ответит нынче на вопрос, что заставило его пешком пойти в Москву, чтобы познакомиться именно с этими людьми? О чем они говорили? Что хотел узнать от них сын простого крестьянина?
В Москве же, как свидетельствуют очевидцы, монах Авель проповедует и прорицает за деньги всем желающим.
Вскоре после этого знакомства вернулся Авель в Валаамский монастырь. Здесь по научению «началозлобного» и «мнимоестественного» демона он написал «новую зело престрашную» книгу предсказаний, «подобну первой, еще и важнее». На этот раз книга была посвящена судьбе императора Павла I. И история вновь повторилась.
На этот раз Авель показал свои записи многим, включая настоятеля монастыря, отца Назария. Испугался отец Назарий не на шутку по прочтении этой книги, и, посовещавшись со старшей братией, отправил неспокойного монаха в Петербурскому митрополиту Амвросию, в чьем ведении находился Спасо-Преображенский Валаамский монастырь.
