Когда солнце стало клониться к закату, Гном понял, что что-то не так. Он пошел в деревню, и не доходя до дороги, наткнулся на дорожный мешок Франчески. Недалеко от него, на земле виднелась свежая кровь. Рана была очень серьезная, но не было никого, кто ее получил. Он взял мешок и стал изучать оставленные следы, расходившиеся от этого места. Солнце было уже низко, времени было мало. Две цепочки тяжелых следов уходили к деревне, они сильно проминали землю, явно неся что-то тяжелое, да и капли крови на листве это подтверждали. Еще одна цепочка следов уходила дальше в лес. Он пошел по ней. Достаточно далеко от этого места он нашел Франческу.
– Я не хотела, чтобы так вышло, – довольно жалко произнесла она, склонившись над чашкой.
– Я тебе уже говорил, это закон леса, – жестко произнес он, – не думаю, что у тебя был выбор.
– Я не знаю, – ответила она, все еще пребывая в шоке, но успокаивающий настой уже стал действовать, – выбор есть всегда. Но на этот раз он был чертовски плохой.
Гном внимательно посмотрел на девушку. На левой скуле перетекая на щеку, наливался огромный синяк. Она сидела, понурив плечи, глядя в чашку перед собой.
– Ты сделала то, что сделала. Теперь живи с этим, – Гнома было невозможно переубедить. – И тебе придется завтра уйти.
– Но подожди. Завтра? – воскликнула Франческа, забывшись. – Но я еще не готова. Я не могу уйти, мне еще нужно многому научиться.
– Все что тебе нужно, я уже показал. Если считаешь, что этого недостаточно, то ты не дойдешь.
– Гном, ты сама доброта, – с иронией произнесла она.
– Допивай и иди спать, – по ее ответу, Гном понял, что она начала приходить в себя, больше успокаивать ее не нужно. – Завтра с утра отправишься в путь.
Девочка, ты вообще ничего не знаешь?
Утро выдалось очень солнечным, как будто всего, что было вчера, не происходило. Франческа села в постели и потерла руками глаза. Когда она дотронулась до левой щеки половина лица отозвалась болью. Похоже за ночь на щеке налился синяк от вчерашнего удара по лицу. Она огляделась. Дверь в дальнюю комнату была приоткрыта и было слышно, что Гном там что-то делает. Девушка никогда не была в его мастерской, потому что он в самом начале не разрешил туда входить. И, похоже, для нее это навсегда останется загадкой. Она вылезла из-под одеяла и разожгла огонь в очаге под котелками. Вышла на улицу, чтобы умыться из большой бочки рядом с домом. Обычные утренние дела, как всегда. Но Франческа уже четко понимала, что делает это в последний раз.
Она зашла обратно в дом в тот момент, когда Гном вышел из своей мастерской. В одной руке он держал ее дорожный мешок, во второй какую-то новую вещь. Он положил ее на стол.
– Это тебе, возьми, – он кивнул на сплетение кожаных ремней на столе. – Думал, успею закончить к твоему уходу, но теперь есть, как есть.
Она взяла в руки то, что лежало на столе. Это была широкая пластина из толстой выдубленной кожи с четырьмя нашитыми на нее полосами, расположенными под небольшим углом друг к другу. В верхней части были две широкие кожаные лямки, внизу были пришиты длинные мягкие кожаные ремни.
– Что это? – она вертела в руках эту вещь, пытаясь вспомнить, что это ей напоминает.
– Наспинные ножны.
– Наспинные ножны? – удивленно переспросила она. – А такие, вообще, бывают?
– А как ты собираешься носить свои ножи? В руках? – проворчал он в ответ.
Когда он узнал, что на все заработанные охотой деньги, она заказала у кузнеца пять ножей, таких же как первый недоделанный нож без нормальной рукояти, он ворчал весь вечер, что глупая девчонка не понимает, как распоряжаться деньгами и зря их потратила.
