– И что мне теперь делать?
– С приворотом? В чай милому нальешь и слова скажешь, я тебя научу.
– Да при чем тут приворот! Что МНЕ теперь делать? Вы всю мою картину мира наизнанку вывернули, вытряхнули и назад не заправили! Как теперь со всем этим дальше жить?
– Да я откуда знаю, девица, – засмеялась бабка, – как хочешь так и живи, как тебе совесть подсказывает.
9. Глава 9
9.
Назад Нина с Марысей шли уже не так быстро. Баба Вера успокоила их, сказав, что дед Гаюн угомонился и девок своих приструнил, так что можно идти ничего не боясь.
– А это кстати кто такой был? Типа Лешего? Лесовика?
– Ну да, но только у нас же тут Беловежская Пуща начинается.
– Пушча-дрымушча? – улыбнулась Нина.
– Типа того. Так вот, хозяином ВСЕЙ пущи является Пущевик. Он заботится о своем лесе, следит за порядком в нем. Ему подчиняются и служат все звери и птицы. Но людей он не жалует. Хотя из лесовиков людей особо никто не привечает, от людей лесу никакой пользы один вред только, но Пущевик особенно лют. Если лешего или гаюна еще можно как-то ублажить, то Пущевик тебе спуску не даст и просьб твоих не исполнит. Особливо если ты с топором пришел, считай, что живым не выберешься. Сам он высоченный, а тело все в коре, похож на самое высокое в пуще дерево. На глаза людям никогда не показывается, но если зашла ты в какое место дремучее, а там тебе кажется, что за тобой кто-то наблюдает, то все бросай и беги без оглядки.
А наш дед Гаюн, это Пущевика младший брат, а гаёвки – его внучки, вот уж где девки вредные. Наш Гаюн-то дедуля не злобный. А уж если ты, идя в лес, с собой угощение прихватишь и желательно не только хлеба, но и пива или самогонки чарочку – Гаюн наверняка раздобреет и наведет тебя на особенно грибные или ягодные места, тропку под ногами проложит сухую и прямую. Но если кто в лесу ведет себя по-свински или кричит громко – зверей и птиц пугает, то может и с дороги сбить. Будет несчастный три дня в трех соснах плутать – не сможет из леса выбраться. Или заведет в болото, да там и утопят в трясине бедолагу вдвоем с Багником.
– Про Багника я от бабушки слышала, только думала, что это сказки.
– Да уж сказки. Не дай бог к этим сказочникам в гости попасть…
– А почему гаевый дед называл меня ведьмачкой?
– Лесовики, да и не только они, очень к такому чувствительные. Они людей насквозь видят. Мы с тобой только в лес зашли, а старому деду его девки гаёвки уже все доложили: кто идет, куда и зачем. А ты, дурья башка, еще и бумажку из кармана в траву выбросила, вот они и разозлились. И давай нас с дороги сбивать, тропинки путать. Но я-то баба ушлая, не один год уже по этому лесу хожу и всех тут знаю. А тебя, если бы одна пошла, могли бы и до беды довести.
– А Вазила этот ваш кто? Тоже из этих? Неужели и правда тот самый покровитель лошадей из детских сказок?
– Ну тот или не тот, это уж я не знаю. Но лошадей он действительно любит, а кроме того и машины всякие. Если поломка какая в транспорте – все к нему. Вот только с нашим миром он вообще почти не связан. Людей простых почти не видит, те его тоже.
– Так поэтому он говорил, что в деревне никто не живет? Пару домов да поп-пьяница?
– Да, он так деревню видит. Только тех, у кого дар есть, остальных для него и не существует.
Так за разговорами не заметили, как в деревню вернулись. Уже вечерело.
– Я схожу, посмотрю. Не открылся ли сельсовет, – сказала Нина.
