Водитель полез назад, где у него стояла сумка, но человек, сидящий позади, ничего ему не подавал, а смотрел на меня. Решали, что со мной делать.
– Ща всё будет, начальник, – продолжал водила.
Два пассажира смотрели на меня. Затем тот, что сидел впереди, что-то сказал на незнакомом мне языке.
Пора. Решили гасить, видно по глазам. А потом зайдут внутрь, чтобы закончить дело.
Водила резко развернулся вперёд и, вскинув в окно руку с пистолетом, попытался сходу взять меня на прицел. Но я резко шагнул в сторону, уходя с линии огня, и одновременно перехватил его запястье и выкрутил. Вывернул так, что аж хрустнуло, и пистолет с коротким стволом выпал на землю. Водила взвыл от боли.
Пассажиры спешно стали вытаскивать что-то из-под курток, но я просто сиганул в сторону, к задней части машины, и припал к земле, чтобы не достали стрельбой из окон. Пусть поработает прикрытие, раз сами не дали мне ствол.
– Стоять! – крикнул кто-то рядом. – Волыну брось!
Раздалась короткая очередь, зазвенело битое стекло. Дверь хлопнула, зазвучали чьи-то ругательства, ещё выстрелы и отборный мат. Потом совсем рядом послышался пистолетный хлопок, эхом отразившийся во дворе, послышались чьи-то стоны, и уже потом стало тихо.
Я огляделся и поднялся, только отряхнул волосы, потому что битое стекло насыпалось сверху.
Вокруг машины уже были бойцы в чёрном, все с автоматами. Водитель хрипел от боли, держась за сломанную руку, на заднем сиденье машины кто-то лежал и стонал, а вот один успел выскочить и убежать.
Но недалеко, его тут же догнали и повалили на землю.
Теперь уже не до соблюдения маскировки, все собрались рядом. А один из оперативников в гражданском уже насел на водителя, раскалывая на горячую:
– Кто послал?
– Да не знаю я! – кричал тот. Акцент стал слишком сильным. – Мамой клянусь, не знаю! Али знал! Ему фотку дали – найди мужика и хлопни, пять тыщ баксов платят!
Похоже, что водила здорово струхнул и совсем не собирался отпираться.
– Где этот Али?
– В общаге! Там он ждать будет! Как закончили, к нему бы поехали!
И это всё? Думалось, что будет как-то иначе. Но это не местные бандиты, это какие-то явно заезжие гастролёры. И хоть эту бригаду мокрушников повязали, пока заказчик не известен, покушение может повториться.
Но на него уже проще выйти, ведь у и этого покушения ниточки куда-то поведут, главное – правильно за них тянуть. А у меня ещё есть и другие зацепки, которые стоит проверить.
Я отошёл перевести дух на скамейке, а завизжавший от радости Сан Саныч уткнулся мне в ноги, а потом снова запрыгал рядом, облизывая руки и норовя лизнуть лицо. Будто мы вечность не виделись. Видимо, он чуял, что костлявая с косой рядом со мной прошла. Шум всё-таки поднялся немалый.
– Видел тебя, не стал подходить, чтобы не спалили, – сказал отец, поговорив с чекистами. – Ловко ты, на стрёме. А эти могли бы и заранее угрозу распознать, – он неодобрительно покачал головой.
– Знаешь их? – спросил я, кивая на машину.
– Нет, – он помотал головой, даже не посмотрев на них. – Ясно, что залётные, но у них ещё старший есть, если сегодня не возьмём, в федеральный розыск объявим. Вообще, мне информацию о готовящемся покушении слили буквально на днях, так что мы сами готовились, но тут смежники примазались, выяснили это по своим каналам, – отец показал на чекистов, снующих вокруг. – Сами хотели выйти на Кросса, предложили его на этом подловить, думали, спровоцируют. Не вышло.
