Прощание с котом - страница 17

На ужин Сатору насыпал мне простого сухого корма, но добавил к нему сушеного тунца, и я, сам того не заметив, объелся. А досыта наевшихся животных, как известно, клонит в сон – такая у нас физиология.

Я свернулся на переднем сиденье клубком, а что было дальше – не помню. Вроде бы Сатору гладил меня по спине, и сквозь сон я подумал, что, наверное, мы встали в пробку.

Я услышал, что двигатель заглох, и открыл глаза – Сатору как раз отстегивал ремень. Что, уже приехали в гостиницу?

– О, проснулся? Хочу немного прогуляться перед заселением.

Я потянулся, и Сатору взял меня на руки. Мы вышли из машины, и свежий вечерний воздух защекотал в носу – я чихнул.

Солнце давно скрылось, и теперь казалось, будто вершины гор вдалеке вот-вот сольются с ночным небом.

– Смотри.

Все еще сидя на руках Сатору, я повернулся туда, куда он показал… Ого! У подножия гор блестели бесчисленные огоньки, настолько яркие, что там было светло, как на солнце. Человек даже ночь умеет превратить в день – вот здорово.

– Про такой вид говорят: на десять миллионов долларов!

Только люди пользуются деньгами как мерой. Причем у всех стран валюты разные. Меня деньги совсем не интересовали, и я зевнул.

– Хм… Десять миллионов по нынешнему курсу – это сколько? Где-то восемьсот миллионов иен? – Сатору задумался и что-то долго считал в уме. – Получается, четыре миллиона восемьсот тысяч кошачьих консервов со вкусом курицы?

О, ничего себе…

Я невольно взглянул на Сатору. Я до конца жизни столько не осилю, даже если буду съедать по целой баночке в день. Вот, значит, чего стоит увидеть это море огоньков – четырех миллионов восьмисот тысяч консервов с курицей.

Хотя я бы все равно выбрал не зрелище, а еду.

– Что, уже надоело?

Ну, огни и огни, что тут такого? – опять зевнул я.

Гостиница, в которой мы остановились, рекламировала себя как единственное место в округе, где люди могли останавливаться на ночь с животными. И правда, уже на ресепшене я почувствовал запахи множества собак и кошек.

Поужинали мы еще в дороге, когда останавливались у озера, так что теперь оставалось только лечь спать – время было позднее.

Номер оказался небольшим, но чистым и уютным. И все же снимаю балл за то, что телевизор поставили плоский. В этом отношении в отеле, который держали друзья Сатору и где мы останавливались на ночь в одну из поездок, мне понравилось куда больше. К сожалению, сейчас в Японии почти не найти мест, где специально для котов ставят старые ламповые телевизоры.

Свободно гулять по коридору и холлу с животными запрещалось, но разрешалось оставлять их в номере – пожалуй, эта гостиница все-таки была одной из лучших.

Пока я осматривал комнату, Сатору отправился мыться. Из-за закрытой двери я слышал, что поет он процентов на двадцать громче обычного – значит набрал полную ванну горячей воды.

Сатору вышел из ванной, и я разминулся с ним в дверях. В ванне должна была еще остаться вода.

Не знаю почему, но вода на дне ванны, на удивление, вкуснее той, что мне обычно наливают в миску, поэтому после Сатору я всегда запрыгиваю на крышку, которой ванну закрывают сверху[6], чтобы попить.

В этот раз я собирался сделать так же, но просчитался.

– Нана, нельзя!

Почему это? Все знают, что коты могут пить, откуда им вздумается.

Я не обратил внимания на Сатору и прыгнул… и тут же оказался в воде! Крышки не было. Едва я успел мяукнуть, как стал погружаться в горячую мыльную воду. Вода уходила из ванны, поэтому она была заполнена только наполовину, но этого хватило, чтобы я промок целиком.