– От восьмой до девятой… – начал он, подумал с полминуты, но ничего не придумал и закончил так: – Я стаканом насытился пока, посему – перерыв подольше!
– Вы опасный человек, статский советник! – произнесла Вронская голосом Михалкова и подмигнула левым (бледно-голубым) глазом.
Однако ж, у нас в книге мало экшена – терпеливый читатель пролистал уже много страниц (скорее всего, электронных, которых ещё больше), а никто даже не поебался. Как там у нашего подозрительно смуглого поэтического мэтра: «читатель ждёт уж рифмы роза» – так на, бери её скорей, добавлю от себя. И сразу из раскидистой кроны яблони выпрыгивает невесть откуда взявшийся ниндзя, делает в воздухе красивый кульбит и жёстко приземляется на стол, опрокинув обе банки икры, салат из крабовых палочек, шпроты, разметав суши и роллы, уронив бутылку премиум-водки «ВолхвЪ». Почти одновременно с этим с одной стороны на участок через забор ломанулась рота ОМОНа, с другой – отряд Росгвардии. Крики, автоматные очереди, стоны, взрывы гранат, площадная брань – как во Вьетнаме, мать его!.. Что, оживил я атмосферу? Ну то-то же!
В действительности же…
Глава 2. Явление анархиста
В действительности мимо участка графини Вронской волею случая проходил некий бородатый и патлатый гражданин несколько маргинального вида, напоминающий бурлака с ненаписанной картины Репина, или разночинца с того же полотна, или попа-расстригу с другой несозданной картины этого неоднозначного живописца. Это был никто иной, как Архаил Ипатьевич Пореев, местный анархист, похуист и по возможности нудист тридцати трёх лет отроду. Он живёт в Москве в трёхкомнатной квартире с жестоко, на всю голову ебанутой мамкой Далилой, а сюда, на дачу приезжает в подходящие климатические условия отдохнуть душой и телом. Отдых выражается большей частью в поглощении «диксивского» «Жигулёвского» и водки «Гжелка», также Архаил Ипатьевич частенько практикует псевдомастурбацию (объяснять значение термина принципиально не буду, так что гугланите, если очень интересно). На даче он в основном квазидрочит на советский (ну, постсоветский) плакат с изображением молоденькой Памелки Андерсон, где у кинодивы и дивомодели махонькие, ещё до операции, сисюльки. Иногда, после нарочито завышенных доз алкоголя, Памелка оживает, сходит с плаката и помогает Порееву в его нелёгком труде (кулачком, ротиком, а иногда и полноценно-фантомной пиздёнкой). Хуй у него вполне себе стандартный, около 15 см в длину и 4 в диаметре. По случаю и наитию Архаил Ипатьевич может и выебать кого-нибудь. То мамку-ебанашку, то очкастую карлицу с соседнего участка, а один раз и саму Вронскую оприходовал, да не один раз.
Что ещё можно добавить? Наш анархопохуист любит штудировать творчество различных, большей частью анархистски ориентированных авторов – изучает как художественную литературу, так и нон-фикшн. По обильному убуху и сам творит: пишет начисто упоротые, безупречно шизофренические стихотворения, нисколько не заботясь о размере, содержании и даже рифме.
Ещё что? Архаил Ипатьевич некоторым образом спортсмен, боец ММА. Правда, не очень успешный – он уделяет куда больше времени бухалову, дрочке и чтению, нежели тренировкам. На его счету 13 боёв на профессиональных помостах, из них 11 поражений и 2 ничьих. Можно ещё пару его занятий и предпочтений упомянуть, но это не пройдёт цензуру, и посему на этом закончим.
