Не осмелюсь вдаваться в описание этого существа. Скорее всего, оно не очень отличалось от какой-нибудь современной обезьяны и, одновременно с этим было от последней на космически недосягаемом расстоянии, ибо в нем уже зародилось предощущение своего отличия от окружающих тварей, своей несводимости к одному только природному началу. Одним только мизинцем, кончиком волоса, коснулся этот проточеловек нового мира – потрясающего, необъятного, пугающего и манящего одновременно… мира символов. И, по-видимому, пути назад уже не было. Мир природы был для него всем: и лоном матери, и источником пищи, и истоком радости и горя. Все это многообразие форм и эмоций подкатывало к горлу и просилось на уста, материя сама жаждала быть названной и получила желаемое: родилось слово. Да, наверняка это было еще некое “протослово”, но суть от этого не меняется, рожденным в лабиринтах предсознания звуковым символом можно было обладать и делиться, пользоваться и оберегать, защищать и утешать. Для всех спектров отношений и событий оказалось возможным использовать разные сложные звуко-символы. Поистине: вначале было слово! Речь, пусть примитивная, пусть грубая, но зарождалась и, подобно потоку, что по весне прокладывает себе путь с заснеженных гор в долину, понесла проточеловеческое существо в символический мир, к абстрактным понятиям. Мы не знаем, как подобное оказалось возможным, что за солнце взошло на предисторическом горизонте, растопив снеговые шапки горных вершин. Была ли в том божественная воля, воздействие высокоразвитых внеземных цивилизаций или случайное стечение обстоятельств – этого науке не известно. Одно ясно с непреложной очевидностью: у нашего невероятно далекого предка стало, скажем так, на одно измерение больше, и беспримерный скачок состоялся.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
