(1924 года рождения), самая способная, не могла этого сделать —
с юных лет вынуждена была работать, чтобы в тяжелое довоенное, военное и послевоенное время семья смогла выжить. Так уж вышло, что её жизненная дорога оказалась связанной с торговлей в сельских магазинах. (Эти магазины – сельмаги – ещё ждут своего писателя, значение их огромно не только для обеспечения населения продуктами питания и ширпотреба. Это были центры общения людей, где можно было узнать все новости, выработать, так сказать, общественное мнение по какому-либо вопросу или по какой-либо конкретной персоне. И это общественное мнение, будьте уверены, играло свою роль! К примеру, многие девушки не считают сейчас грехом закурить как в одиночестве, так и прилюдно. В те же годы это было позором, и только самые отпетые девицы, которым терять было нечего, могли себе позволить затянуться папироской. Общественное мнение было таким: раз она курит, значит, пьет, раз пьет, значит, «гуляет». Короче, закурившая девица автоматически причислялась к девкам легкого поведения.)
Софии Николаевне пришлось работать в торговых точках сельпо (сельского потребительского общества), иногда отдаленных от родительского дома. В одной из деревень, расположенной на реке Шуя, она после войны встретила своего суженого – демобилизованного солдата, прошедшего всю войну, Василия Клушина, вместе они вырастили трех сыновей.
…Воспитание пятерых детей (а всех надо накормить, обуть, одеть) было для Елизаветы Ивановны и Николая Николаевича нелегкой задачей. За все труды от Родины мать получила медаль «Материнская слава», давали её тогда при пятерых детях. Больше, правда, особой помощи не было. Мать шила, ухаживала за скотиной (была же корова, овца, теленок), активно участвовала в сенокосе и огороде. Картошка, капуста, морковь, брюква с огорода – всё, что выручало нас в те годы, ну и, конечно же, кормилица – корова. Дети в семье, как и все их сверстники, помогали в семье как могли – пасли скот, работали в огороде, на покосах. Старший сын, Александр, например, ежедневно относил по бидону молока на молокозавод за 5 километров (это был налог). Налог (кроме молока) составлял в войну 1200 рублей в год при зарплате отца 225 рублей. В сумму налога не входила плата за 40 кг мяса, которое также надо было ежегодно сдавать государству. Дети росли в трудах и заботах, и за всем этим стояла мать. Взять хоть сенокосную пору. На отведенном отцу как железнодорожнику участке надо было рано утром траву косить, сушить, затем идти домой, где мать готовила завтрак, придя с покоса. Затем надо было опять идти на покос – ворочать и сгребать сено. Потом приходил с работы отец, надо было метать стог, мать стояла наверху, отец подавал вилами ей сено. А на улице лето, ватага сверстников плескалась в прудах (у нас их называют «бочагами»), и никак к воде не убежать. Зато слышен ласковый голос всё понимающей матери, со словами, что надо потерпеть, что зимой будет легче. Жена второго брата (Александра Николаевича) – Софья Александровна (1904–1990), рано овдовев и имея пятерых детей, в годы войны и послевоенные тяжелые годы смогла выстоять, устроить жизнь семьи только благодаря своему мужеству и неиссякаемому оптимизму. Семьи двух братьев жили дружно, хотя в 1931 году пришлось разделиться (дед Евгений уже умер), но все равно жили в одном доме, под одной крышей – коридор был общий.
