Прошу и обещаю. Повесть - страница 2

– Ну что, Киса, погрыз свои косточки? Тогда на сегодня с тебя еды хватит, давай где-то недалеко припаркуемся и переночуем прямо в машине, уже поздно, и я как-то устал. Если по дороге встретим магазинчик, то можно будет перед сном булочки съесть или пирожки какие-нибудь.

Через несколько километров среди темных сельских домиков показался освещенный участок, который при дальнейшем рассмотрении оказался маленьким магазином. Он уже закрывался, и хозяин попросил поторопиться с выбором. Особо и выбирать не пришлось: в магазине оставалась зачерствевшая четвертушка хлеба и печенье, хозяин приготовил чай и дал бутылку воды:

– Далеко путь держите? – поинтересовался грузный мужчина.

Я замялся, не зная, рассказать правду или соврать. Но через несколько минут в голову пришла идея, куда на самом деле можно направиться и где бы я хотел оказаться, будь у меня достаточно бензина.

– На море бы взглянуть, – ответил я, представляя волны, ударяющиеся о камни на берегу, шипящие, и возвращающиеся к своим истокам сквозь щели между огромными точеными камнями.

Мужчина улыбнулся, одобрительно покачав головой.

Через несколько минут я устроился на заднем сидении автомобиля, а кот на переднем пассажирском. Усталый и замученный бесконечными мыслями о безысходности своей ситуации, я быстро погрузился в глубокий сон.

Мне снилась огромная вилла, точнее, дело обстояло по-другому: мне приснилось, что я проснулся в большой спальной комнате, расположенной на шикарной трехэтажной вилле. В куполообразной большой комнате, с зашторенными дорогими гардинами окнами, я был один. Я лежал на роскошной и просторной кровати с мягким балдахином. Когда я поднялся, мои стопы утонули в изумительном, несомненно, бесценном, судя по уникальности узора и мягкости ворсин ковре, покрывающем дубовый пол. В комнате был идеальный порядок, на небольшом резном столике, из того же материала, что и остальная мебель, стояла ваза со свежими цветами, фотография меня совсем юного с какой-то женщиной в платке. Дверь на террасу была скрыта под теми же тяжелыми темными гардинами. К комнате примыкала роскошная ванная комната, исследовав которую пришел к выводу, что вся расположенная в ней сантехника сделана из горного хрусталя. Я вышел на большую террасу, обрамленную глиняными горшками с цветущими экзотическими деревьями, откуда открывался романтичный вид на морской берег, но большая часть ее располагалась в экзотическом саду-оазисе. В это самое мгновение раздался голос муллы, и я, удивившись реакции, опустился на колени. Я сделал это неосознанно, не придавая значения, как будто я занимался этим пять раз в день каждый день. Когда я поднялся, то увидел чуть левее красивую искусно собранную из изящных деталей мечеть, окруженную продолжением цветущего сада. Напротив мечети виднелась небольшая тончайшей работы беседка, посередине которой находился высокий, переливающийся разными цветами фонтан. Все было украшено узорами из дерева.

Когда я вернулся в комнату, беременная женщина внесла поднос, на котором лежали лепешки из серой муки, омлет с овощами, коричневая густая смесь, кофе с молоком, и круглые золотистые котлетки. Следом за женщиной влетели четверо детей. Когда они стали кричать друг на друга и драться, я велел им замолчать. Они сию же минуту успокоились и вышли из комнаты в сопровождении женщины. Следом в комнату, покачивая бедра, вошла очень красивая ухоженная женщина с фигурой кинодивы с тонкими восточными чертами лица, распущенными, черными, как смоль, густыми волосами, безупречным макияжем. Ее гордый взгляд излучал уверенность и решимость, бросал вызов, хотелось сжать ее в объятьях и пуститься с ней во все тяжкие. Она стала напротив большого зеркала в выгодном для нее ракурсе, и, посмотрев в него, собрала губы в поцелуе. Ее речь полилась спокойно, как журчащий ручеек, на неродном мне, но отчего-то понятном языке: