– Где ж, васильков-то взять в мае, – он похлопал парня по плечу, – Твоя матушка, Ванька, видать челобитную ему, – подкатил Сашка глаза к небу, – Била… Что тот Ольгу тебе послал.… Не кисни.… Какой красить будешь зеленой или голубой?
Ванька задумался над словами мужчины, поэтому отозвался не сразу:
– Говорю же, мамка синий цвет любила…
Сашка соорудил из газеты «Сельская жизнь» две панамки и, нахлобучил одну Ваньке.
Тот начал было сопротивляться, но Сашка его осек.
– Напечет голову с непривычки, Ольга меня убьет!
Парень поправил бумажный головной убор, и взялся за кисточку.
– Бабку навестить не забудь, – сказал Сашка, и, забрав банку с зеленой краской, отправился на могилы Дарьи и Василия. Перед уходом он добавил, – С отцом…
Было заметно, как Ванька встрепенулся. При слове отец, его начинало лихорадить. Все эти годы он ни разу не глянул на его застывшее, на памятнике лицо. Его образ хранился где-то глубоко, глубоко под слоем снов и времени…
Иван зашел в березовую посадку, разросшуюся рядом с кладбищем и нарвал незабудок.
– Вот, бабка Дарья и внучок тебя попроведовать пришел! – вытер вспотевший лоб Сашка, и отложил кисточку в сторону, наблюдая, как Ванька кладет цветы на могилу.
Мальчишка, молча, постоял пару минут перед памятником Дарье. В сторону отцовского он, как обычно, даже не глянул.
– Я у мамки все закончил, – сказал после молчания он.
– А может, тут поможешь? – предложил Александр, – Я отцовскую, только, начал красить…
– Нет! – сухо ответил Иван, – Я тебя в машине подожду, дядя Саш….
– Тебе видней, – вздохнул мужчина.
«Зилок» подпрыгнул пару раз на бревенчатом мосту.
– Который год ремонтировать собираются! – выругался Александр, – То у них посевная, то отел, то праздник урожая, а тут хоть летай через речку!
– А мне порулить дашь, дядя Саш?
– Погодь, дай в деревню заскочим…. Я вчера гуся зарубил.… Хочешь лапшички с гусятинкой! – засмеялся в тридцать два зуба Сашка, глядя на парня, и тут же ловко крутанул свою баранку, – Гляди лужи какие! – кивнул он в окно.
И, правда, светило солнце, небо было чистым-пречистым, а на дороге стояли ямы заполненные водой.
– Ничего себе! – присвистнул Ванька.
– Вчера такая гроза была!
– У тебя не машина, а танк, дядя Саш! – улыбнулся Иван, глядя, как мужчина ловко управляется с рулем.
Довольный Сашка, шлепнул по последнему.
– Это не просто машина, а моя верная подруга! Сколько я всякой всячины на ней перевозил! Даже твою Учителку катал по молодости!
Они проехали мимо сельсовета и притормозили.
– Я быстро! – выпрыгнул из машины Сашка.
Ванька тоже вышел на улицу. На кладбище они ездили регулярно, а вот, в саму деревню заехали первый раз за все эти годы. Мальчишка, как инопланетянин начал оглядываться вокруг.
Молодой зеленый подорожник пушистым покрывалом стелился по земле. Ванька, до сих пор, помнил, как приятно по нему было бегать босиком. Мимо него, вытянув шею и предупредительно шипя, важно прошествовала гусыня с выводком. Среди дневной тишины послышался звук отбиваемой косы. Ванька помнил и его.
Женщины в нарядных пестрых платьях, возвращавшиеся из поселкового магазина, тоже с интересом начали разглядывать парня.
– Это кто ж такой будет? – спросила одна из них.
– Из городских похоже…
– Бабоньки, – кивнула другая в сторону Сашкиной машины, – Да, это ж Васьки Крушина сын – Ванька! – громким шепотом сообщила она товаркам, – Наш Сашок-то у него, теперь, вроде отчима…
