– Хорошо, я тоже найду себе какое-нибудь полезное дело.
Этот день, несмотря на занятость – я занимался починкой забора, отделявшего наш дом от улицы, который (забор) в некоторых местах обветшал – показался мне очень длинным! Я постоянно думал об Ирине. Испытывая неодолимое желание – поскорее с ней встретиться.
Из головы не выходило одно выразительное словечко, выпорхнувшее из уст Ирины.
Скороспелка!
В определенном смысле – звучное это слово, по моему разумению, вполне подходило к самой Ирине. А заключался смысл – в быстром физическом (в широком значении данного понятия…) ее развитии. Хотя «посажена», то есть зачата она была не ранней и теплой весной, а, как я успел уже подсчитать, поздней и холодной осенью…
При встрече – Ирина выглядела уставшей. Вялой. Похожей на сорванную с клумбы и утратившую первозданную свежесть и аромат, розу. В движении и разговоре была медлительной. Каждое слово произносила так, словно, играя на гармошке, с усилием растягивала меха. Как ни странно, но эта медлительность, «заторможенность» – удивительным образом – были ей к лицу.
– Не иначе, весь огород перелопатили? – после традиционного приветствия, спросил я Ирину.
– Нет! Я же говорила, что не весь… Просто потом я еще нарубила дров для печки. С запасом, на два дня. Тетя печет в печке хлеб… А топор такой тяжелый, как будто в нем пуд веса.
– Разве, кроме тебя, больше некому расколоть пару катков?
– Есть кому – это забота дяди. Но мне хотелось самой. Это ведь интересно!
(Не так ли интересно, как Тому Сойеру было интересно, по приказу любящей его тетушки Полли, красить забор, – усомнился я, но вслух ничего не сказал…).
– А затем я доила корову.
– Ты молодец, Иринка! Даже корову доить умеешь!
– Пока не умею – учусь.
– Тетя заставила?
– Никто меня не заставлял – я сама!
– Тоже из интереса?
– Конечно! Будет что – через много лет – вспомнить! Только руки болят, и на ладонях появились мозоли.
– Покажи.
Ирина протянула ко мне руки, ладонями кверху. Присмотревшись, я разглядел в местах сгиба пальцев несколько маленьких, отвердевших новообразований – кровоподтеков.
– Это с непривычки. Со временем пройдет.
– Угу…
– Постой! Разве твоя корова сейчас не на лугу? Ведь стадо еще не возвращалось.
– Моя корова сегодня дома, то есть в сарае. Ушибла где-то переднюю ногу, и теперь немного хромает. Тетя говорит, ушиб не сильный, должно само пройти, а если не пройдет, придется доктора Айболита вызывать, лечить… О – о – о!
Ирина вдруг оживилась! Как будто повеселела! Усталость и медлительность ее исчезли. В глазах появился блеск.
– Представляешь, что я нашла, когда копала картошку?
– Сейчас… Дай подумать… Арбуз?
– Арбузы растут на земле, а не в земле. Винтовку!
– Винтовку?!
От удивления – я даже присвистнул!
– Представь себе!
– Вот это да! Целую винтовку!
– Нет, не целую, один только ствол. Весь грязный и в ржавчине! Чтобы его вытащить – пришлось глубокую яму выкопать, потому что ствол находился в земле почти в вертикальном положении, как штык, который в нее воткнули. Сколько раз этот огород копали – перекапывали, а ничего такого не находили.
– Если хорошо покопаться – наверняка еще кое-что найдется! В прошлом году был откопан – также на огороде – железный наконечник от древнего копья, или пики. Наконечник отвезли в город, в краеведческий музей, для исследования.
– И каков результат?
– Не знаю. Наконечник пока находится в музее – видимо, там он и останется. А в нашем лесу до сих пор можно наткнуться на неразорвавшийся снаряд, или мину, которые лежат там с войны. Их ни в коем случае нельзя трогать. Про патроны я уж не говорю…
