— Ого, ты прям к марафону подготовился. Хочешь остаться со мной на всю ночь? — проворковала девушка.
— Ну ты губу совсем уж не закатывай, это лишь меры предосторожности. Венеричка и дети в мои планы как-то вообще не входят, — отозвался мой жених, забивая последний гвоздь в крышку гроба, в котором он собрался похоронить наши чувства. Доверие. Любовь. Семью, которая у нас могла бы быть.
— А зачем же ты тогда жениться собрался, раз дети в твои планы не входят?
— Да черт бы знал.
Рухнула обессиленно на колени, ощущая как острые осколки разбитого сердца оставляют во мне глубокие кровоточащие раны.
Это конец. Он отравил нашу любовь. Безжалостно растоптал меня и нашего будущего ребенка.
Я не знала, что было бы лучше — потребовать у Макара немедленных объяснений или просто сдохнуть в этом грязном туалете. Заживо сгореть от боли, причиненной им, или помешать Макару, остановить его, заставить одуматься.
И в результате я сделала неправильный выбор — подобрала с пола телефон и онемевшими пальцами кое-как набрала номер Макара.
"Господи, и зачем я только унижаюсь? Что от этого изменится? Разве мне станет легче?" — спрашивала саму себя и не находила ответов.
Противные, длинные гудки били по мозгам точно отбойным молотком. На звонок он не ответил ни с перового раза, ни со второго, что бывало крайне редко.
И тут вдруг я загорелась бредовой идеей. Такое на ум могло прийти только идиотке, у которой отродясь не было гордости. Но тогда я совершенно не задумывалась об этом.
С трудом я поднялась на ноги, а через минуту уже выбегала из туалета. Ничего не видя перед собой, я понеслась к барной стойке, где заметила Клима, стоявшего в очереди за напитками.
Он хорошо выделялся среди толпы не только ростом и крепким телосложением, но и маниакальной любовью к ярким бейсболкам. И в настоящий момент кислотно-розовая бейсболка, надетая козырьком назад, сыграла мне на руку.
Я подлетела к Климу ураганом и буквально вырвала его из лап приставучей брюнетки, а затем выдернула и из очереди.
— Ал-лёна? Ты какого хрена тут делаешь? — опешил он, принимаясь растерянно озираться по сторонам.
— Где Макар? — спросила я, всячески стараясь держать свои эмоции под контролем, вот только силы мои были не безграничными.
Еще и Клим как назло медлил с ответом, делая вид, что действительно высматривает кого-то среди людей.
— Так это... Он в туалет наверное пошел, — выгораживал он лучшего друга как мог.
Ясно.
Шумаков считал меня дурой. Все здесь считали меня дурой набитой. И это обижало. Ранило меня еще сильнее.
— Кто такая Оля? Он уехал с ней? — мой голос надломился, горло сжало в сильном спазме.
Вытянув физиономию, Клим оглянулся на брюнетку, которая терлась рядом с ним. А та кажется что-то знала. Точно знала. Неспроста же она сразу утекла на танцпол и затерялась в толпе.
— Понятия не имею, о какой Оле идет речь, — ответил Клим, воззрившись на меня честными-пречестными глазами.
Бесполезно. Он ничего не скажет мне. И дело тут даже не в мужской солидарности. Просто Клим на дух меня не переносит. Не знаю, чем я насолила ему. И знать особо не желаю.
На эмоциях я схватила его за горловину футболки и потянула в сторону фиолетового коридора, где музыка звучала гораздо тише.
— Эй, полегче! Футболку порвешь же! — сопротивлялся он, с неохотой следуя за мной.
— Дай мне свой телефон! — потребовала я, выставив руку ладонью кверху.
Парень окатил меня скептическим взглядом и с кривой усмешкой на губах произнес нагловатым тоном:
