–Лера рассказывала вам о том, насколько сложно ей было?
–Лера молчала. Я ничего не знал о жизни, переживаниях своей дочери. Не говорила… а я не спрашивал. Ее с детства беречь нужно было, мы… я этого не делал, не защищал, не помогал. Я задыхался от бессильной злобы, когда читал о том, что она пережила, о ее эмоциях. Я сошел бы с ума, если бы не попробовал помочь. Я не сделал того, что должен был, когда она была рядом. Но чувствовал обязанность отдать долг, когда ее не стало. Чтобы ее, а может, больше моя, душа успокоилась, я доказывал уже не ей, себе, что по-настоящему люблю и способен ради своего ребенка на многое. Те трудности, о которые споткнулась она, преодолевал я. Дети идут дальше родителей, моя дочь не смогла. Она так и осталась малышкой, которой необходима защита взрослых, я попытался все решить, в силу своих возможностей. В конце концов, что я за отец, если своему ребенку помочь не смог? Я должен был доказать, что способен о ней позаботиться. Ненавижу проигрывать, а в этой ситуации я проиграл. У меня отобрали самое дорогое в жизни каждого человека-ребенка. Я пережил ее, и обязан был сделать то, что помогло бы мне справиться с утратой.
–И тогда вы решили, что посадите его?
–После того, как прочие варианты отпали.
–Я так понимаю, ждать пришлось около года?
–Именно. После нескольких неудач, я позвонил очередному человеку. Пару лет назад у него чуть не отжали бизнес, но он со всем разобрался. Никогда не думал о том, как это ему удалось, но, видимо пришло время. Для начала-несколько обязательных вопросов, затем главный:
–У тебя дела все лучше и лучше. А совсем недавно, были тяжелые времена, как ты с ними справился?
–Мне пришлось уничтожить врага.
–Физически?
–Нет, всего лишь посадил, другого выхода не было.
–Кто тебе помогал?
–Тебе фамилии назвать?
–Фамилии не нужно, но интересно, смогут ли они впрячься, если еще раз понадобится? Мне, например. И, какова цена вопроса? Притом, что «приземлить» нужно не последнего в городе человека. Во сколько тебе это обошлось?
–Мне это обошлось в хороший кусок моего бизнеса, теперь я учредитель, доля которого составляет 50%. Но ты можешь не смотреть в ЕГРЮЛ, там фиктивное лицо. И, вместе с тем, это лучше, чем ничего. Лучше того, если бы сидел сейчас я, а не он.
–Бесспорно.
–Ты сможешь узнать у этих людей, готовы ли они взяться еще за одно дело, или нет?
–Я могу попробовать, но ничего не обещаю.
Через несколько дней он мне позвонил и сказал, что люди готовы помочь, со мной свяжутся.
–Вы не испугались? Знаете же наверное, полно таких историй про "решал", которых после передачи денег никто не видел.
–Было не по себе, но в тот момент у меня появилась хоть какая-то надежда на то, что я перестану чувствовать себя как последнее говно. И я был готов рискнуть. Я знал Сашу, он не пиздабол, если говорит, о чем-то, значит, так оно и есть. Мне позвонили со скрытого номера через неделю и сказали, что пора обговаривать условия. Я назвал фамилию-Вавилов. Человек, который не представился, ответил:
–«Клиент», конечно, не самый простой.
Последовало тяжелое молчание.
–Мне выбирать не приходилось.
–А почему именно он? Работать не дает?
–Да, работать. Так сколько это будет стоить?
–Мы проверили ваши активы и думаем, что 50 процентов будет достаточно. Устраивает?
–У меня нет выбора. Я понимаю, что не могу спрашивать о гарантиях, но я хочу знать, я могу рассчитывать на положительный результат?
