А ещё «Дед» рассказал, как они с пацанами лазили за морковкой.
Как я уже говорил ранее, «Дед» жил недалеко от Парка. С правой стороны Парка, в те годы находилась Детская сельскохозяйственная станция, а рядом находилось овощехранилище. Вот туда-то и наведывались наши герои. Как пояснил «Дед», брали морковь, ее не надо было варить-запекать, как картошку, отряхнул и ешь. Это его слова. Однажды они пошли «на дело» в очередной раз. Воздуховод по размерам был рассчитан на худощавого «Деда», к тому же он был самым младшим в их компании. Спуск, в хранилище прошел успешно, вот только верёвка, которой он был обвязан, выскользнула из рук сообщника находящегося наружи и упала на нашего героя. И тут, как, на зло, открылась входная дверь и вошла работница хранилища и направилась, как раз к месту хранения моркови. Увидев нашего героя, женщина, закричав, выбежала наружу и закрыла дверь на замок. Отхода у «Деда» не осталось и он, ожидая продолжения, автоматически накладывал морковь себе за пазуху в майку. Вскоре дверь отворилась, и вошли та женщина и милиционер. Милиционер вывел нашего героя на свет Божий и потребовал объяснений и заодно вернуть похищенное на место, но, как рассказывал «Дед» – я сопротивлялся и не хотел отдавать то, что было у меня за пазухой, но пришлось. Откуда-то появилась бабушка, и милиционер сделал ей замечание за ненадлежащий присмотр за внуком, на что она ответила, что присматривать тяжело, отец на фронте, мать работает сутками. Милиционер сжалился и отпустил нашего героя. По дороге бабушка строго сказала внуку – еще раз такое повториться – прокляну. «Дед» будучи крещенным, поверил бабушке и более в подобных «мероприятиях» участия не принимал. Не хотелось ему быть проклятым.
Действо в больнице происходило в июле месяце и «Дед» стремился выйти до 30 июля – дня «Военно-морского флота», чтобы отметить этот праздник дома и выпить рюмку своей настойки. Дай Бог ему здоровья!
Примус
Вот так подумаешь, а ведь действительно, где-то там написана книга, а может всего лишь рассказ, нашей жизни. Ну вот, что помешало нам, с моим другом Мишкой Шлычковым, сразу после окончания школы, поступить в институт физической культуры? Оба входили в состав юношеской сборной области, Мишка, тот вообще был в олимпийской молодежной команде, а мы решили поработать. Как же без нас-то промышленность всего Советского Союза могла обходиться.
А школу мы окончили в 1966 году. В тот год выпускались сразу два потока, те, кто учился 11 лет и те, кто, как и мы 10 лет. Вот поэтому, может быть, мы и решили подождать. Мишка устроился на завод «Полет», я на завод им. «П.И. Баранова». И уже будучи «рабочим классом», и выступая за ДСО «Труд», на соревнованиях Первенства школ высшего спортивного мастерства России, которые походили в январе 1967 года в Свердловске, отобрались на первенство СССР среди старших юношей. Но, к сожалению и "благодаря" нашему тогдашнему тренеру, туда мы не попали. Он просто не захотел ехать.
К лету 1967 года мы с Мишкой «созрели» и решили, что спорт без нас может пропасть, а значит нам туда дорога, то есть в институт физической культуры. Тем более подошли (окончили школу) наши друзья – соперники, младше нас на год и уже сформировалась целая группа из одних только молодых спортсменов нашего города. В итоге руководством института было принято решение сделать набор на кафедру конькобежного спорта в 1967 году в количестве 30 человек. Это было первый и последний раз. Желающих поступить на кафедру перевалило далеко за 30. Причем более 20 были из других регионов. Но это предисловие. Разговор пойдет немного о другом.
