Стали быстро нападать.
Тут и драка завязалась,
Та коровка испугалась,
Прыгнула, рвалась и отвязалась.
И бегом в деревню, аж в припрыжку,
А в прыжке чуть не наступила
На Косого, на парнишку.
Он валялся в той траве,
Прятался в густющей мураве.
У коровы хвост трубою вверх торчал,
На дороге и аж сбила самосвал.
Выпучив глаза, влетела в свой двор,
Да в загончик хлоп, защёлк скорей затвор.
Псы волков уж рвали, да на части,
Им с волками драться просто счастье.
Уж волки позорные завыли:
«Отпустите, дикие дебилы!» —
Так прищуренный кричал, орал,
Убегая, он штаны свои терял.
Тот, с окурком, волк: «Ой, яйца не грызите!
Отпустите, свиньи, ой, не рвите!»
Дырки уже на его штанах,
Был блатной в кожаных же сапогах,
Те сапог с него стащили,
Пёс рычал: «Убью! Так мы дебилы?»
Волки резались, но было их поменьше,
Не побьют числом наименьшем.
Старый тот костлявенький волчишко
Бросил рваное своё пальтишко.
Кто из псов поддал ему пинка,
Кувырком летел, замяв бока.
«Разбежались волки, им позор!»
У псов вожак был чёрный Дозор:
«А-а! – кричал. – Бежите, господа!
Крысы, вы не волки, о, глянь туда,
Где ж она, Бурёнка? Убежала,
Её драка сильно испугала».
И вздохнули, где искать коровку,
Что бродить им здесь без толку.
Повернули и ушли в леса,
Носы поникли, и в грусти голоса.
А Рябинка в щёлки лишь смотрела,
И дрожала, и вздыхала то и дело.
Тот Косой нырнул в кусты, там, в кустах, скрывался,
Выпучив, страшась, глаза, очень испугался.
Уши лапами прижал и за дракой наблюдал.
Как прошло всё, он сказал: «Хи, хи,
Вот вам за все, за подлые грехи!»
Вылез из кустов, и хмель прошёл,
«Ой, идти домой, там мать с ума сошла,
Целый день я пропадал!»
Он не знал, что мелкий-то, его искал.
Шёл, глядит: вон ушки чьи-то торчат.
«Может, это диких поросят,
Нет, не то, уж ушки подлинней.
«Тр! Косой! – сказал себе. – Будь умней!»
«Ой, что ты делаешь в лесу? Эй, братишка!»
«Видел я лису! – ему мелкий отвечал. —
Я тебя всё бегал и искал,
А она за мной вдогонку,
Забежал я в чью-то там избёнку
Здесь потом и спрятался, сижу,
И выглядываю, вот, кругом гляжу».
«Пойдём, мелкий, уж домой,
Пошли, ух ты, мой герой!»
И пошли они домой, их встречали
И кормили, чай им подали.
А Косой всем хвастался, как дрался,
Весь царапался и ещё кусался.
Сам с тех пор оглядывался и скрывался.
Радовался, что живой и целенький остался.
Как-то встретились подружки,
Две подружки-хохотушки,
Начали всё вспоминать,
Женихов перечислять:
– Помнишь, Ладка? У меня тот рыжий,
Был ещё такой бесстыжий,
А ещё был тот брюнет, о-о-о!
Ах, блондин! Ты помнишь?
Был единственный, такой один!
– А у меня, вспомни коротышку, ха-ха,
В ромбик те его штанишки! Ха-ха!
– А теперь вот я одна!
– Одна? Не поверю, как одна?
– Да, уже и не жена! Да ну их, эти мужики!
Все сплошные слизняки!
– Разошлись? Давно, подруга, потеряла такого друга?
– Ой, друг! Скорее враг, да, короче, и он слизняк!
Скупердяй несчастный, а казался классный.
– Сколько вы прожили?
– Ах, два месяца дружили и лишь месяц были в браке,
Вспомню – так сплошные драки.
Он кольцо мне подарил, брюлик мелкий, как горох.
Я ему: что это такое? Он мне: оно очень дорогое!
Да, подруга! Я что, дешёвка? Что, такая я, бичёвка?
Дальше слушай, не скучай!
Кстати, что у тебя с деньгами? Слушай, выручай,
Займи мне парочку десяток.
Мол, не бери там всяких взяток…
Козёл оставил без гроша!
Нет ни копейки, ни шиша!
А я что, меня знаешь, смеёшься, просто угораешь!
– Ладно, – Ладушка сказала, —
