– Как нелепо, – прошептала Даша, прячась за вуалькой белого пара.
Потрогав ее за рукав, соседка жалостливо произнесла:
– Я понимаю, не до того вам сейчас… Да мне ведь знать надо… Вы на счет Данила как решите? Заберете его или в больницу сдать?
– Забрать? – испугалась Даша. – Куда я его?
– Так вот, и я говорю, – женщина развела руками и, неуклюжая в своем едва сходившемся на груди пальто, сразу стала похожа на беззащитного пингвина.
«Ксеня любила его, – напомнила себе Даша с невольной ревностью. – Она хотела стать его женой…»
– Где он? – обреченно спросила она, отгоняя опасные мысли о последствиях.
– Да все у меня, – в прерывистом голосе пробилась радость. – Я, конечно, не против, пускай бы жил. С ним хлопот-то никаких… Только, сами понимаете, цены на продукты ползут и ползут, а он ведь крупный мужчина, ему хорошо питаться надо.
– Я заберу его.
– А у нас со стариком только пенсия, да и ту не дождешься.
– Я ведь сказала, – нетерпеливо прервала Даша. – Не беспокойтесь.
С заметным облегчением переведя дух, соседка засеменила рядом, оживленно забрасывая Дашу вопросами:
– А вы-то сами как? Не нуждаетесь?
– Я работаю…
– И муж, наверное, при деле? Вы такая хорошенькая! Муж, поди, на руках носит?
– Носит, – отозвалась Даша и про себя продолжила: «Носил бы, если б на свет народился».
Между приступами удушья то и дело пробивалось:
– Не смог приехать-то? У молодых нынче все дела… А как иначе? Наш сынок тоже… Все крутится, крутится… И Ксеня сама-то дома почти не появлялась. Леночка все больше одна сидела.
Уже на лестнице соседка просипела:
– Бегите… Открыто там. Я на минутку выходила… Шестьдесят первая квартира.
Перескакивая через ступеньки, Даша вбежала на третий этаж и с разгона толкнула рыжую дверь. Раздался вопросительный скрип.
– Здесь кто-нибудь есть?
«Солнечная сторона, – вспомнила Даша, стараясь не наступить на выползший в коридор светлый ромб. – Ксению это так радовало, когда она вышла за Бориса… Кто же мог желать ей смерти?! Только не он… Он бы и мухи не обидел…»
– Я есть, – донесся неуверенный мужской голос, и Даша, не разуваясь, шагнула в комнату.
«Ребенок! – едва не вырвалось у нее. – И впрямь – настоящий ребенок…»
Сидевший на полу мужчина доверчиво смотрел на нее и вопросительно улыбался. Он ничем не напоминал сумасшедшего, просто в его светлом взгляде не было ничего взрослого. Такую чистую глубину Даша замечала только в детских глазах. Сережкины мельчали с каждым годом.
– Здравствуй, Даня, – просто сказала она, не представляя, как можно обратиться к нему на «вы».
– Здравствуй, – радостно отозвался он. – Ты за мной пришла?
– А ты поедешь со мной?
«Лучше бы он отказался», – подумала Даша в страхе. Не от того, что он мог согласиться, а от того, как ей вдруг захотелось, чтобы он согласился.
Но Данил, не задумываясь, ответил:
– Поеду. А куда?
Не сняв меховой куртки, в которой было удобно работать, Даша присела так, чтобы ему не приходилось задирать голову. Стараясь особенно не сюсюкать, она сказала:
– Ко мне домой. В другой город. У меня есть сын. Мальчик.
У нее язык не поворачивался предложить этому седому человеку играть с ее сыном, но Данил сам спросил:
– Он будет меня любить?
– Да, конечно! Он добрый.
– А ты? Ты будешь меня любить?
– И я буду.
«Может, он теперь вообще не чувствует возраста? – озадаченно подумала Даша. – И ему все равно, сколько лет мне, а сколько Сережке? А может… А может, он притворяется?! Нет… Зачем?»
